Обратим снова внимание на то, что Довженко пишет на этот раз свой сценарий как прозу, щедро сообщая подробности, которые не смогут стать зримыми на экране, но дадут режиссеру и приглашенным им актерам множество неуловимых деталей, создающих атмосферу будущего фильма и дорисовывающих портреты его персонажей.
«Первым священнослужителем, заметившим необычайное движение в церкви, был дьяк Кирило Якимович, известный на всю епархию своей необыкновенной скупостью и плодовитостью. Его четырнадцать сыновей и не менее пятидесяти внуков тоже были дьяками. Если верить, то и прадед прапрадеда, первый из династии Якимовичей, был тоже дьяконом, возведенным в этот священнослужительский чин еще в шестнадцатом веке».
Что же такое видит дьяк Якимович?
«В полном боевом облачении, с винтовкой на ремне, на том же месте, где обычно молился в течение полустолетия в храме, стоял Прокопенко.
За ним стояли еще четверо. И было в этом что-то такое, что лучше не думать».
Прихожане ждали, чтобы из царских врат появился отец Сидор в парчовой ризе с цветами. Но отец Сидор не появлялся. Он уже все понял. «Он стоял, прижавшись к тыльной части алтаря, и трепетал». Прихожане разошлись. В опустевшей церкви Прокопенко направился к алтарю.
«Подойдя к резным царским вратам, Прокопенко перекрестился, постучал пальцем в кругленькое благовещение и прислушался.
— Батюшка!
Глухой звук пророкотал по пустой церкви и замер.
— Батюшка!.. Чтоб не гневить бога и людей не смущать, снимайте духовное одеяние и выходите на цвынтар.
Прокопенко вышел с хлопцами и стал за церковной оградой. Вскоре вышел и батюшка и стал молча перед Прокопенком в светском облачении, проще говоря, в сапогах с рыжеватыми голенищами и в теплом жилете. Рубашка у него была не совсем чистая и штаны застегнуты неаккуратно.
— Так от что, — сказал Прокопенко. — Як предали вы на лютую смерть бедных христиан врагам революции, лишаем вас сана и жизни, як Иуду Скариота. Отвернитесь».
Сцена написана скупо и драматично. Шкурат играл ее, весь исполненный сдержанной мрачной страсти. Он еще раз подтвердил, что редкий и драгоценный талант — умение различать и выявлять другие, еще не раскрывшие Себя таланты — в самой высокой степени проявился у Александра Довженко, когда он разглядел большого актера в пожилом печнике из Ромен.
Сценарий «Щорса» Довженко писал свободно, многозвучно. В нем веселая удаль сменялась высокой трагедией. Пафос соседствовал с соленой мужицкой шуткой.
Наступающие богунцы встречались вдруг с деревенским свадебным поездом. В шум битвы вступала старинная свадебная песня: