– А если ему объявят импичмент? – азартно подаётся вперёд президент.
– Сразу не объявят, – я пожимаю плечами, – и какую-то часть работы он всё равно вытянет. Даже если нет, то в таком случае приходите вы, вытягиваете страну… В этом случае, даже если потом вам не захочется выставлять свою кандидатуру вновь, у вас будет репутация человека, который ТРИЖДЫ вытянул страну из ямы.
– Да-а… – протянул Сниман, бронзовея на глазах. К его чести, он почти тут же опомнился и засмеялся по-мальчишески, – Осталось всего ничего, для начала – выиграть войну!»
Став президентом, Сниман весьма уверенно взялся за бразды правления, ни на йоту не сомневаясь в том, что «право имеет». В считанные дни он перевёл страну на военные рельсы, и уже затем, пользуясь законами о военном положении, начал выдавливать националистов и примиренцев из властных и политических структур.
Неких условных границ он, впрочем, не переходил. Как заявил сам генерал «Не надо загонять крысу в угол!» Нельзя сказать, что всё происходило исключительно в рамках закона…
… но сбор компромата и шантаж хотя и не прописан де-юре, де-факто принят и признан всеми игроками. Опять-таки – в негласно установленных границах!
К примеру, политики могут использовать для слежки за конкурентами частных детективов или людей из собственного пула, и закона это (если не переходить черту) никоим образом не нарушает. Да, иногда на грани… иногда и чуть-чуть переступает за неё.
Весь вопрос в этом самом «чуть»! Любой имеет полное право устроиться вести слежку за кем-то в общественных местах. А вот проникновение на чужую территорию… Впрочем, и тут есть нюансы.
Так, во время подготовки к президентской компании, мы многажды переходили черту, но здесь наша совесть чиста, ибо не мы начали первыми эту грязную игру! Фольксраад вообще работает довольно-таки грязно, а при президентстве Бота это стало настоящей проблемой.
Сниман, придя к власти не самыми чистыми методами, решил всё ж таки не множить сущностей, и придавив оппонентов, давал им возможность отступить сравнительно бескровно. Аресты и суды имели место быть, но если политик или чиновник не был замазан в коррупционных схемах и контактах с врагом вовсе уж по самые уши, он имел возможность, подписав обязательство не лезть в политику как минимум до конца войны, отделаться лёгким испугом.
Идея условного наказания не нова[79], и как по мне, в данном случае исключительно хороша. Во время войны условно осуждённые политики и чиновники не смогут вмешиваться в дела страны, и фактически, потенциальные заговорщики и предатели лишаются своих предводителей.