— Слушаю, старший лейтенант Жуков.
— Да узнал…да… я вас понял. А сведения точные?.. Понял вас, в-выполняю!
Положив трубку на место, обернулся, ошарашенный взгляд несколько мгновений не отрывался от видневшегося в заднем окне кабины красно-коричневого борта контейнера. Потом достал из разгрузки рацию.
— Я Жук-1, я Жук-1, останавливаемся! — произнес слегка хриплым голосом.
Повернувшись к водителю, произнес громко и зло:
— Т-тебя это тоже касается!
Пробормотав себе под нос нечто нехорошее, но достаточно тихо, водитель нарочито резко нажал на тормоз. Машину тряхнуло, офицер едва не «клюнул» носом лобовое стекло. Дождавшись, когда машина остановиться, подхватил автомат и выскочил из машины. Водитель разочарованно хлюпнул большим, с красными прожилками носом. Маленькая месть не удалась. Ибо какая это месть если на нее не обращают внимания? Блеклые губы прошептали:
— Локшевая работа…[12].
Жуков остановился у заднего борта КАМАЗа и уставился на висевшей на петлях грузового контейнера большую свинцовую пломбу. Рука почесала затылок.
— Вань, что случилось то? Чего остановились — остановившись рядом, спросил лейтенант Григорянц: молодой, еще ни разу не бывший в горячих точках офицер. С двумя «Тиграми» и пятью рядовыми он сопровождал груз.
— Да сам не знаю толком, хрень какая-то, — Иван недовольно щелкнул суставами пальцев, — Якобы содержимое контейнера подменили. Комбат приказал вскрыть.
— Нам, татарам, все равно, что водка, что пулемет, — хохотнул Григорянц, армянин по национальности, — лишь бы с ног валило. Приказали — сделаем!
Нашедшимися у водителя ножницами по металлу они перекусили проволоку. Свинцовая пломба плюхнулась в лужу разбросав вокруг грязные капли. Трое солдат навалились на двери, сдвинули с места тяжелую дверь.
Жуков заскочил внутрь контейнера, деревянные ящики до потолка. Включил фонарик на мобильнике и прошел вслед за осторожно бегущим по металлу пола световым пятном вдоль узкого прохода, делившего внутренность на две равные части.
То, что он искал, лежало сразу за кабиной, закрытое плотной серой тканью. Аккуратно сдвинул ее, луч света высветил веретенообразный предмет, размером с двухсот пятидесятикилограммовую авиационную бомбу с надписью черной краской на боку: «W85».
Холодок, уже давно угнездившийся где-то в груди, спустился ниже, дошел до пальцев на потных ногах. Потрясенный Иван несколько мгновений лихорадочно искал на телефоне номер комбата. Наконец нашел, пальцы торопливо забегали по сенсорам.
Трубку сняли тут же — итоги обследования контейнера ждали с нетерпением. С губ, сведенных чертовой судорогой, сорвались тихие слова: