— Пойду к себе, пожалуй.
И уже направилась к выходу, когда из-за спины раздался неуверенный голосок.
— Ты… Не ухоти посалуйста… Мне тут так скучно отному!
— Ну, если ты не против, я вернусь. — Обрадовалась я, оборачиваясь. — Только вот занавеску спрячу куда-нибудь.
— Не нато. Я сам… Сейчас! — Осьминожка суетливо подпрыгнул и подплыл ко мне прямо по воздуху. — Сейчас-сейчас… Только не ухойти! — И, ухватившись за ком безнадёжно измятой ткани, покрытой неаппетитными разводами, вдруг испарился вместе с ней, а я осталась стоять посреди библиотеки, широко разведя руки и бестолково хлопая ресницами.
Мохнатик вернулся через несколько минут. Уже без тряпки, зато с корзинкой, в которой лежала круглая буханка тёплого хлеба, нож, кувшин с водой и кусок твёрдого жёлтого сыра.
— Кусай позаюста! — Прошипел он.
Если бы у осьминожика был хвост, он наверняка вилял бы им без остановки. Во всяком случае, сейчас он больше всего походил на пса, который только что принёс хозяину тапочки.
— Спасибо. — Я присела за стол и, сделав бутерброд, спросила — А ты кто вообще-то?
— Зиву я зтесь. Са пиплиотекой пийсматйиваю. Пьявта, послетние несколько тысяч лет спал. Очень-очень кйепко спал.
Мохнатик с умилением поглядывал на меня, наворачивая вокруг круги.
— А вот ты пьисла и меня йаспутила. И Силой потелилась. Ты хойошая. Лёкаси лёитей маскпитанипексан очень йад! А тепя как зовут?
И тут я подавилась. От удивления. Слава Богу, помощь не понадобилась. Могу себе представить, как лохматый осьминог похлопывал бы меня щупальцами по спинке… Мдя… Так это его ТАК зовут?!
— Э-э-э… Повтори, пожалуйста, своё имя… — Прокашлявшись, с трудом выдавила я, глядя на мохнатика в упор.
— Лёкаси лёлитей маскпитанипексан. — Повторил он, озадаченно и немного тревожно.
— Что же на Шайдаре за мода такая на зубодробительные имена?! — Возмутилась я. — Я это ни за что не выговорю.
Осьминожка сник.
— Значит, ты не бутесь со мной тьюзить?
— Ну, почему же?! — Я не задумываясь протянула руку и потрепала его по голове. — Буду и с огромным удовольствием. Только давай я тебя буду называть… э-э-э… Лёликом?
— Хойошо!! Очень-очень хойошо! — Воспрянул духом свежеименованый Лёлик и бочком подлез под мою руку, намекая видимо, что не против того, чтобы его ещё раз погладили. Смешной!
Следующие десять минут я с аппетитом поедала бутерброды, одной рукой поглаживая мягкую шелковистую шерсть библиотекаря. Он, свернувшись уютным клубком, довольно посапывал, словно пёс, у ног своего любимого хозяина.
Тут в коридоре послышался шум. Мохнатик тут же испарился, прихватив корзину с остатками еды и поднос с останками завтрака. Иначе ошмётки булочек, раскисших в молоке и расплющенных упавшим (Несколько раз!) на них Лёликом, не назовёшь.