Завершение празднества было предсказуемо и заранее организовано. В городе уже жарили бычьи и бараньи туши и выкатили бочки с вином…
___________________________________
Хатшепсут была первой, но не единственной женщиной-правительницей Древнего Египта. Нефертити правила после нее, а затем и Клеопатра, но ни одна из них не взяла титул фараона, как Хатшепсут.
И Нефертити и Клеопатра был просто царицами. Хатшепсут же сменила имя на мужской вариант – Хатшепсу и стала именно фараоном. И период ее правления стал периодом расцвета царства.
Но, точно не известно, добровольно ли она одевала эту бороду и строила храмы со своим бородатым изображением или делала это под принуждением. Она не была единовластной, хоть и была главной. Одновременно с ней правителем считался ее пасынок. Возможно, бородой она приравнивала себя к фараонам-мужчинам.
Пасынок, кстати, как неблагодарная свинья, после ее смерти повелел стереть все упоминания о ней. Чтобы в истории он остался как единственный правитель. Но на наше счастье статуй и храмов, стел и изображений, упоминаний в документах и ее подписей было слишком много и значительная часть уцелела.
И начались трудовые будни…
Пока мои покои ремонтировали по утвержденному мной плану, я перебралась в комнаты фараона. Они несколько пострадали от присутствия здесь чужих.
Когда семья Джибейда покинула дворец – мародеры и солдаты успели порезвится в брошенном месте. Особого урона нанести не успели, но все ткани со стен и окон, все ковры и доступная мебель были растащены. Благо, что резвится они могли меньше суток – потом Сефу организовал охрану и дальнейшее разграбление прекратилось.
По кладовкам и комнатам, куда не добрались грабители, мне насобирали разрозненных табуреток и столов. Признаться, меня это не слишком беспокоило. Ничего страшного во временном скромном обустройстве я не видела, хотя Амина и пробовала меня аккуратно пристыдить:
– Это недостойно дочери Великого Ра, царица.
– Я царица, Амина, а значит я и решу, что достойно, а что – нет.
Ругаться с ней мне не хотелось. Она была преданна мне и перенесла вместе со мной не малые тяготы и опасности. пусть уж ворчит на меня, хоть кто-то должен быть рядом, кто позволяет себе ворчать. Иначе, от всяких этих славословий я скоро забронзовею, как памятник собственному величию.
Гораздо больше меня волновали проблемы опустошенных продуктовых кладовых. Да и казна, которую мы вернули на место под контроль Идогба не поражала воображение. Как ни странно, большую часть богатства, не считая тканей, украшений и всяческих ваз, статуэток и дорогой мебели, фараон хранил в зерне.