— А что ещё болтали?
— Ну, сказывали, что герцогиня ей мужа нашла, бедного, но из знатных. Прям дворянин вроде как. Хотела ее при дворе своем навсегда оставить служить. Чтобы как будто она, матка-та, фрейлина была ейна и шила только для неё. Почёт ей значит такой. А Линда вот в рыбака простого влюбилась и не схотела замуж идти и тама служить. Хотя и отец, согрей его Единый, мужик справный был и собой красивый. Ну и деньга водилась у него. Ну, вот они с городу-та от греха и переехали сюда, в этаку даль. Тута все обустроили, а через два года ты и родилась. Ты ешь давай, зубы-та не заговаривай.
— Сыта я уже, не лезет больше. Морна, а давай чаю ещё попьем? Или на сегодня дела ещё есть?
— Нету никаких делов. И так утопталась я.
— Ты сиди, я чай сама сделаю.
— Ну, делай, тама вода-та поди закипела. Я всегда, как сготовлю — воду ставлю на огонь. Пока пожрали- она и согрелась. Или чай пить, или посуду помыть — всяко сгодится. И ты так приучайся. А чай-та вона, в мешке остатний. Заваривай, тока следи, что бы не кипел, а то кипелый не вкусный будет. А завтрева мы с тобой с утра тогда за новым сходим. Я кажду неделю хожу, собираю и сушу на два мешка. Один сейчас пьём, один на зиму припасаю. Утречком Мысу подою, обряжу в стадо и пойдём.
За чаем Елина вернулась к разговору о Едином. Но толком ничего не добилась. Не слишком Морна разбиралась в религиозных делах. Два дня отмечают в году праздники. Весной, как просыпается он, осенью — как засыпает. Храм есть в городке соседнем, там жрецы служат. Кто если жениться хочет или ребенка освятить — надо ехать туда и подношение нести. Сколько кому по средствам, но не сильно мало. Или там пару курей и корзину баки, или ткани отрез хороший. Богатеи, бывает, целую свинью отдают. Надо чтобы дар от души был и не жалеть потом о нём.
— Морна, а другие боги есть?
— Тьфу на тебя! Каких тебе ещё других? Про Тёмного на ночь не вспоминают, эка пакость в голове у тебя. Иди уже к себе, уморилась я сёдня. завтрева поговорим.
Елина встала и шагнула к комнате.
— Постой.
Морна подошла к ней, провела ладонью по лбу.
— Сохрани тебя Единый и дай светлых снов. — Потом подтолкнула в спину — Иди уже, несмышлёна.
Спать пока не хотелось. Да и свет мерзкий от доски тоже мешал бы. Надо в сундуке с приданым посмотреть тряпку и завесить это безобразие. При таком свете уснуть сложно. Она протерла стол влажной тряпкой и подождала, пока он просохнет. Тоже странность, едят в той комнате, а стол и здесь поставили.
С трудом подтянув сундук ближе к столу Елина начала опустошать его. Стопки одежды, тканей, мешочки не пойми с чем…Ну, начнем. Сперва она рассмотрела отрезы ткани. Часть узкие, как раз тунику сшить. Часть — широкие, по краю вышивка. В основном — шёлк, получше качеством, чем тот, в котором она очнулась, потоньше и поплотнее. Цвета все светлые, нежные. Только один кусок ярко-бирюзовый. Края отрезов рассмотрела с интересом. Обычно шёлковые ткани сыпучие, а эти — нет, не крошатся края. Это хорошо. Шить удобнее будет. Здесь машинок нет, всё ручками придётся. Выбрала один отрез, прикинула к кровати. Пойдет, широковат правда, это, наверное, на двухспальную кровать, но не будет она без простыни спать. Дальше — шесть наволочек. На всех парные вышивки. Очень красивые рисунки. Получается — три комплекта белья у неё. Наволочку у себя тоже поменяла. Ох, и поганая же подушка, как опилками набита. К ним — одно одеяло. Сплетены шёлковые нитки, между ними пополам шерсть, вроде бы овечья, и что то белое, непонятное, пучки волокон тонких-тонких, но не нитки. Ладно, потом узнаю. А красиво смотрится, лёгкое такое. И, похоже — тёплое. То, в которое сегодня ее Морна после купания закутала — попроще, не такое красивое и пушистое. Но старым она не будет укрываться. Его — точно в стирку. А тем, в которое куталась, и будет пользоваться. Пушистое явно делала Морна в приданое. Не стоит ее огорчать. Пододеяльников здесь нет. Ну, американцы спят без них, просто одеяла чаще стирают. Пока можно и так.