На обратном пути зашли на рынок, посмотрели, как идут дела у Морны. Деньги за платья, как и обещала, Елинка хотела отдать Морне. Но та отказалась наотрез. Порадовалась только, что так удачно продала, погладила по голове и назвала умницей.
Зашли еще раз в тканевый ряд и Елинка оставила приличную сумму на прилавке, где торговали нитками, иголками, лентами атласными и прочим разным для рукоделия. И ещё купила несколько глубоких сковородок разного размера. Еле-еле всё до дому дотащили.
А дома её ждало еще одно очень важное дело.
Вечер Елина потратила на лоскут ткани. Несоклько вариантов мережки, пусть и маленькие по размеру образцы получились, заняли почти весь вечер. И Морна и Корна трудились рядышком — учились. Мужчин, брошеных на произвол судьбы, доверили покормить Фере.
Утром лоскут был доставлен в мастерскую конкурентки фру Кальмы. Хозяйка оказалась очень неприятной особой и выгнала «наглую попрошайку» даже не посмотрев работу. Возможно, не стоило сразу озвучивать цену. Повезло только в следующем заведении. Было оно поскромнее, чем ателье фру кальмы, но фру Лица, молодая, лет сорока, девушка. Оказалась гораздо любезнее и сообразительнее. Поморщилась, услышав цену, но спорить не стала. В благодарность Елина показала ей еще и французский узелок.
Заниматься сама вышивками она не планировала. Только если для себя и для близких. Вон Вара ходит в простой серой рубахе. А можно было бы сделать аккуратную вышивку по вороту и краю рукава. Здесь красивая и дорогая одежда — показатель статуса. Что бы каждый встречный видел, с кем дело имеет. Уговорить его сбрить кудлатую бороденку и был бы вполне «гарный хлопец». Ладно, всё это она решит дома. Даже странно, что всего за несколько дней страшный сарай она стала воспринимать как дом. Это точно из-за Морны. Очень уж человек она славный. Да и малого нужно нормально одеть, а то ни дать, ни взять — босяк деревенский. Кстааати! Деревенский или нет, а вот грамоте то стоило бы поучить парня. Да и самой заодно. Боже мой, сколько ещё сделать нужно, и большую часть — совершенно не понятно — как именно. Ведь даже не известно, умеет ли, например, Морна читать и писать. Ладно, впереди ещё целое лето — нужно дом в божий вид привести, что бы жить по человечески, а не как собаки в сарае заброшеном.
Последний набег на рынок. Завтра уже уезжать с утра. Что купим сейчас, с тем и будем ближайшие месяцы. Ещё один раз выдержать такую дорогу — это точно не раньше осени.
Пуховые подушки, шесть штук, просили по серебрушке за каждую, сторговала пять за все. Хорошие подушки, большие, легкие, упругие. Гусиный пух. Хотела вскрыть одну, посмотреть, потом сообразила, что синтепона в этом мире точно нет. Еще раз сходила к гончару, дозаказала кое что, оплатила уже сама. Две пары туфель, одни себе, вторые Морне. На себя еле выбрала — слишком узенькая ножка, на Морну нашли сразу, а вот ей пришлось чуть не весь товар на рынке перемерять. Сапожки для зимы Гантею. Размер Морна сама выбирала, ну, она лучше знает. Несколько кусков сукна на зимние куртки и плащи. Для всех, а не как тот серый, только для неё. Еще два отреза шелка, один бордовый и один густо зеленый. Очень дорогие. Обычный отрез — серебрушка, эти по две каждый. Но Морна оказалась права. Чем ярче ткань окрашена, тем дороже. Хорошо хоть, что это природный цвет нитей и ткани не линяют. О, кстати, по поводу линяют…