Пассионарное напряжение, даже пассионарное отчаяние интеллигентов-революционеров во второй половине XIX века достигло такой степени, что единственным лекарством от болезни России им стал казаться террор. Началось умерщвление всех, причастных к поддержанию несправедливого социального строя – полицейских, служащих, управленцев любых уровней – до 3000 человек в год. И такое случилось в глубоко верующей православной стране, в народе, всегда приверженным христианским ценностям. Тем не менее, кровавый террор стал императивом немногочисленной, но исключительно пассионарной кучки интеллигенов-революцинеров. Ф.Достоевский назвал их в своем одноименном романе «бесами».
В 1869 г. революционером С.Г.Нечаевым был опубликован за рубежом «Катехизис революционера». Это был открытый призыв к террору. Следующие несколько параграфов Катехизиса дают представление о степени пассионарной напряженности, возникшей тогда в русском обществе.
«§5. Революционер – человек обреченный. Беспощадный для государства и вообще для всего сословно-образованного общества, он и от них не должен ждать для себя никакой пощады. Между ними и им существует тайная или явная, но непрерывная и непримиримая война на жизнь и на смерть. Он каждый день должен быть готов к смерти. Он должен приучить себя выдерживать пытки.
§6. Суровый для себя, он должен быть суровым и для других. Все нежные, изнеживающие чувства родства, дружбы, любви, благодарности и даже самой чести должны быть задавлены в нем единою холодною страстью революционного дела. Для него существует только одна нега, одно утешение, вознаграждение и удовлетворение -успех революции. Денно и нощно должна быть у него одна мысль, одна цель – беспощадное разрушение. Стремясь хладнокровно и неутомимо к этой цели, он должен быть всегда готов и сам погибнуть и погубить своими руками все, что мешает ее достижению.
§7. Природа настоящего революционера исключает всякий романтизм, всякую чувствительность, восторженность и увлечение. Она исключает даже личную ненависть и мщение. Революционерная страсть, став в нем обыденностью, ежеминутностью, должна соединиться с холодным расчетом. Всегда и везде он должен быть не то, к чему его побуждают влечения личные, а то, что предписывает ему общий интерес революции.
§11. Когда товарищ попадает в беду, решая вопрос спасать его или нет, революционер должен соображаться не с какими-нибудь личными чувствами, но только с пользою революционного дела. Поэтому он должен взвесить пользу, приносимую товарищем – с одной стороны, а с другой – трату революционных сил, потребных на его избавление, и на которую сторону перетянет, так и должен решить.