Очень кстати подвернувшаяся звериная тропка позволила существенно срезать путь. Раздвигая заледеневшие ветки кустов, я ускорила шаг, предвкушая скорый отдых, и на поляну, в дальнем конце которой темнело приземистое деревянное строение, выбралась уже почти бегом. Хмыкнула, усмехнувшись собственному нетерпению… и застыла как вкопанная.
Узкие подслеповатые окошки старого домика тускло светились, разгоняя ночную тьму.
В заимке кто-то был.
Скорее всего, кто-то из местных охотников, накануне вылазки в Урочище или уже после таковой. Частенько выбираясь к Урочищу за растениями, я, случалось, заставала в избушке охотников на привале. Конечно, это было совсем некстати именно сейчас, когда я сама на неё рассчитывала — но, в общем-то, обычное дело…
Однако мой сон как рукой сняло.
Что насторожило меня, я поняла не сразу. Ещё несколько мгновений пристально всматривалась в домик, утопающий в снегу — и лишь тогда сообразила.
Первое, что сделает охотник, оказавшись на зимовье студёной зимней ночью — разведёт очаг, чтобы согреться и поесть горячего. Запас дров в заимке имелся всегда — всякий раз утром, покидая место ночлега, гость по неписаному правилу восполнял его из леса окрест. У заснеженной колоды под скатом крыши и сейчас лежали несколько чурок, аккуратно сложенные в небольшую поленницу…
Но из печной трубы не шёл дым.
Более того, светились не только окна, но и дверной проём — вначале мне даже показалось, что дверь распахнута настежь…
Очень странное поведение для того, кто вроде бы должен бороться за каждую кроху тепла.
Очень странное…
Коснувшись рукояти ножа, заткнутого за пояс, я сделала осторожный шаг назад.
Второй не успела.
На пороге избушки, заслоняя свет, выросла тёмная широкая фигура в длинном плаще. И смотрел человек прямо на меня…
Я не сразу узнала Брата Витина. Не только потому, что, вопреки обычному, он был одет в мирское. Определённо, он был последним, кого я ожидала увидеть здесь в такой час.
А вот он меня, похоже, узнал сразу. И этому явно не обрадовался. Мне не составило труда различить, что густые брови светлого жреца сошлись на самой переносице, и на лбу тут же пролегла глубокая складка…
Мы играли в гляделки ещё пару мгновений, после чего Витин соизволил заговорить первым:
— Зачем ты здесь?
Вопрос повис в воздухе.
— Я тебя спросил, эльфа. Отвечай!
— Моё дело! Что тебе до того? — парировала я довольно грубо. — Я же не спрашиваю, что забыл здесь ты…
— Добрая ночь, Шаэриэнн, — прозвучало вдруг запоздалое приветствие, и моё имя, произнесённое почти без искажения, жутковато резануло слух…