* * *
Когда мы втроем подъехали к усадьбе, оказалось, что Кэролайн еще не спускалась. Мэри, против обыкновения, хозяйничала в саду. Мы нашли ее возле прополотой грядки, на которой не было ничего, кроме жирной черной земли.
— А должны быть тюльпаны, — угрюмо сказала Мэри. — Наверное, я их плохо укрыла осенью. Ни одного росточка!
Она казалась действительно расстроенной. Миссис Полгрин, улыбаясь, приобняла дочь за плечи:
— Дай им немного времени, дорогая. У меня есть рецепт чудесной подкормки, мы польем их, и твои цветы сразу дадут всходы.
В этот момент я поняла, почему к миссис Полгрин тянулись все, кто ее знает, почему сюда зачастила Эстрелья и почему я сама чувствовала себя рядом с ней так уютно. Она обладала чудесным умением починить все, что вы можете испортить или сломать. Могла зашить порванную перчатку («будет как новенькая, не переживай, дорогая») или залечить обиду, просто налив тебе чашечку горячего чая и спокойно выслушав твой рассказ. Это было простое домашнее волшебство, создающее ощущение защищенности и покоя.
За время моего отсутствия в гостиной Полгринов мало что изменилось, только пухлые книги мисс Мэри переместились с рабочего столика на дальний угол окна. Похоже, у их обладательницы сменились интересы. Из кухни знакомо пахло печеньем — суховатым и простым, как все остальное в этом доме. Сверху на стопке книг лежал альбом с коллекцией гербариев, которые мистер Медоуз исправно приносил, а Кэролайн прилежно вклеивала внутрь. Я с любопытством взяла его в руки. От книг исходил странный запах — вкрадчивый, еле слышный. Почему-то вспомнился вдруг кабинет Амброзиуса и различные зелья, которые он мне показывал. Большинство из них были такого рода, что прикасаться к ним можно было только в перчатках, причем не дыша. Я иногда удивлялась, как волшебник еще не отравил сам себя, учитывая тот бардак, что постоянно царил у него на столе!
Джейн убежала наверх, чтобы позвать сестру. Пока Мэри и миссис Полгрин хлопотали, накрывая на стол, я раскрыла тяжелый альбом, заметив, что коллекция прилично пополнилась в последнее время. Кэролайн могла пренебрегать обществом доктора Медоуза, но по-прежнему бережно хранила его подарки. Я разгладила ладонью хрупкие веточки. Надо же, какие странные увлечения бывают у людей! Собирать цветы, например. Кому-то они доставляют радость, а кому-то — только сенную лихорадку.
Раскрыв очередную страницу, я вздрогнула. Посреди ее лежал распяленный цветок скалларии. Синие прожилки на бледных лепестках походили на вены. На меня словно повеяло холодом Лабиринта, и я поспешила перевернуть лист, убрав с глаз долой проклятый цветок. Подняв голову, я внезапно встретилась взглядом с Кэролайн, которая бесшумно застыла на лестнице. С непривычно-робкой улыбкой девушка спустилась вниз.