Бесприютный однообразный пейзаж не мог отвлечь меня от мыслей о замке Белого Вепря. Впервые я увидела его во сне сразу после того, как пропал амулет лорда Фонтероя. Как будто прикосновение к волшебной вещи разбудило дремавшую во мне магию, унаследованную от матери. Сколько я ни пыталась потом воспроизвести в памяти увиденный когда-то образ, Уайтбор ускользал от меня. Перед глазами возникал не один замок, а словно бы несколько — вложенных, перетекающих друг в друга.
Строгий фасад с высокими сводчатыми окнами напоминал о классическом стиле. Мощные башни, испятнанные черным плющом, грозно вздымались к небу, поддерживаемые изящными контрфорсами. Черепица крыш мягко серебрилась в свете луны. Окруженная сияющим ореолом, луна обливала стены кисловатым тревожным светом, погружая подножие замка в глубокую тень.
Чем ближе я подходила к замку — тем сильнее менялся его фасад. Колонны у парадного крыльца превратились в пилястры, а затем и вовсе исчезли. Мрачную истертую кладку заменил темно-красный кирпич; круглое витражное окно на высоте третьего этажа вдруг выпятилось, образовав решетку ажурного балкона. Теперь фасад выглядел куда веселее. Из крыш вылезли высокие каминные трубы, словно свечи на торте. Замок будто сворачивался внутрь себя, изгибался, нахально презрев все физические законы.
Когда я поднялась на крыльцо, тяжелые двери со стоном распахнулись. Изнутри полы были выстланы мягким мхом, золотившимся в свете ламп. Среди мха пестрели россыпи мелких белых цветов, похожих на брызги лунного света. Внутреннее убранство холла, с его хрупкими висячими галереями и разновеликими колоннами, тянувшимися вдоль стен, до боли напомнило залу театра «Дримхилл», где мне однажды довелось побывать.
«„Дримхилл“ здесь не при чем, — вдруг отчетливо поняла я. — Это внутренность холма сидов». Волей случая замок Уайтбор представлял собой ворота в волшебное царство фэйри, находясь на самой границе между нашей — и Той Стороной.
Тут бы мне и отступить, тут бы и вернуться назад, но позади вдруг послышался грохот осыпающихся камней, и стало ясно, что воспользоваться прежним выходом уже не удастся. Не зря Амброзиус предупреждал, что в мире фэйри нет двух одинаковых дверей, и любая дверь, сквозь которую ты пройдешь, захлопывается навсегда!
Я в смятении оглянулась. В этот момент кто-то потряс меня за плечо:
— Энни, проснись! — послышался голос Неда. — Мы проезжаем реку Тэйме. Ты не можешь бездарно проспать такой момент! Эта река отделяет земли Думанона от остальной Грейвилии.
Тревожный сон рассыпался в клочья. Остатки сна слетели с меня, когда колеса кареты загрохотали по булыжникам, и нас нещадно затрясло, как на стиральной доске. Шесть высоких каменных опор пронзали скользкое темное тело реки, словно огромные ребра доисторического животного. Далеко внизу неохотно двигались почти застывшие водяные струи. Мы миновали мост, и я поежилась от осознания, что Тэйме будто ледяным лезвием безжалостно отсекла мое прошлое. С каждым оборотом колеса Эшентаун отодвигался все дальше, и впечатления от прежней жизни постепенно размывались в памяти. Будущее представлялось слабо.