– Пора пускать пал, воевода, как ты думаешь?!
– Ветер на закат, государь, ты прав!
– Отправь гонцов и выезжай к своей рати. Наступать начнем вечером, когда пламя уйдет. Ногайцы с татарами может, и сбегут, но только османы останутся на Кальчике, им деваться некуда! Возьмем их после пала в клещи и уничтожим, если не сдадутся. А потом начнем воевать всерьез – грех упускать момент, когда у тебя есть, образно говоря, пулеметы, а враги о том не подозревают и точат о камень наконечники копий!
Юрий усмехнулся, Смалец понимающе кивнул – в свое время ему рассказали, что такое пулемет. Который, понятное дело, в это время не создашь, даже если все ресурсы московского царства привлечь удастся. Просто технологически невозможно, хоть все золото мира собери. Зато сотня нынешних нарезных винтовок, заряжаемых с дула, вполне его заменят в бою.
– Мехмет-бей, подойди ко мне!
– Да, мой повелитель и падишах!
Стоявший на отдалении ногаец резво поспешил к Юрию, и пал ниц, прижавшись к земле. Отучать его от этой привычки Галицкий не стал, хотя она ему лично не нравилась. Но таковы здешние нравы, особенно у степняков, они очень ценят такое высокомерное обращение.
– Встань, мурза!
Ногаец поднялся с побледневшим и вытянувшимся лицом – этими словами ему была оказана невероятная честь. Из захудалого бея, попросту главного в роду, его назначили мурзой. Это примерно как лейтенанта в полковники произвести, или дворянина незнатного происхождения княжеским титулом пожаловать.
Но зимой Мехмет не просто пропустил русские войска и не предупредил соплеменников о нашествии. Нет, его нукеры шли в авангарде, вырезая сторожевые заставы ногайцев, которые не ожидали от них такой подлости и вероломства. Хотя, надо отдать должное, не все степняки его рода пожелали перейти на русскую службу. Вот только сделать ничего не смогли, или не успели – несогласных просто вырезали верные бею воины. Причем проделали это на пиру, повязав всех сторонников и союзников хитроумного Мехмета пролитой кровью.
Понятно, что оставаться в степи для его ногайцев после таких выкрутасов было смерти подобно – около пяти тысяч народа, включая стариков, женщин и грудных детей переселилось за Кальмиус. Юрий отвел им для кочевий около двух тысяч квадратных верст – восточная часть Феодоро являлась практически пустынной. Там только харцызы по балкам и оврагам прятались, степные разбойники, теперь ставшие легендой здешних краев. Нукеры Мехмета всех отловили за месяц и привезли их головы в дар падишаху – незатейливые нравы царили у степного народа.