Я надел наушники и вставил в плеер кассету. The Smiths, «The Queen is Dead». Чтобы не казаться назойливым, следующие километры я упорно пялился в окно и подавлял в себе малейшее желание взглянуть в ее сторону. Центр остался позади, и за окном на несколько километров потянулся жилой массив, где вышла половина пассажиров, а затем начался совершенно прямой участок шоссе, длинный и пустынный.
Если небо над Финнснесом было бесцветным и заливало город под ним равнодушным бледным светом, то здесь небесная синева была ярче и глубже, а солнце, висевшее на юго-западе, над горами, чьи невысокие, но крутые склоны на всем пути загораживали раскинувшееся за ними море, золотило красноватые, кое-где почти лиловые кустики вереска. Росли здесь лишь кривоватые сосны и карликовые березы. Горы с моей стороны, низкие и зеленоватые, к которым льнула долина, больше походили на холмы, зато с другой, несмотря на скромную высоту, выглядели дикими, крутыми и отвесными.
Вокруг не было ни одной живой души, ни единого дома.
Но я приехал сюда не для того, чтобы смотреть на людей, — я приехал, чтобы обрести покой и заняться писательским трудом.
При мысли об этом меня пронзила радость.
Я двигался к цели, двигался к цели.
Спустя пару часов, по-прежнему в коконе музыки, я разглядел далеко впереди дорожный указатель. По длине слова я предположил, что на нем написано «Хофьорд». Указатель упирался прямо в гору с прорубленной в ней сквозной пещерой, лишь отчасти похожей на туннель. Стены в нем остались в том же виде, в каком были, когда взрывали породу, а освещения внутри не имелось. Сверху капала вода, да в таких количествах, что водитель включил «дворники». Когда мы выехали с противоположной стороны, я ахнул. Между двумя длинными рваными грядами гор, голых и крутых, вился узенький фьорд, а за ним плоской равниной синело море.
Ох ты!
Дорога, по которой ехал автобус, шла вдоль горы. Чтобы лучше рассмотреть пейзаж, я встал и перешел на другой ряд. Краем глаза я заметил, как блондинка обернулась и, увидев, как я стою, прижавшись лицом к стеклу, заулыбалась. Внизу, возле скал, с противоположной стороны фьорда, виднелся маленький остров, застроенный домами с внутренней стороны и пустынный с внешней, — по крайней мере, так казалось с моего места. Я разглядел пирс и гавань с рыбацкими лодочками. Горы уходили дальше в море примерно на километр. Склоны кое-где поросли зеленью, но ближе к устью фьорда были голыми и серыми и обрывались прямо в море.
Автобус нырнул в следующий пещероподобный туннель. По другую сторону туннеля, в долине с относительно пологими, напоминающими чашу склонами, раскинулась деревня, где мне предстояло провести следующий год.