– Ше́лки! – ахнула Бринн.
Она знала, что похожие на тюленей существа, которые выплыли из двери в дне, известны как шелки, – но, кроме этого, ей мало что было известно. По большей части слухи и сплетни. Шелки были неуловимыми, таинственными и, возможно, даже магическими, но также Бринн слыхала, что им очень здорово удается творить беспорядок. Вид у них был наполовину человеческий, наполовину тюлений. Выше пояса шелки были чем-то похожи на русалок – с руками, плечами и лицами, пусть даже их лица немного напоминали тюленьи мордочки. А еще ходил слушок, что они могут выбираться на поверхность и принимать вид неотличимый от человеческого.
Бо́льшую часть жизни Бринн и Джейд провели в Блистательном – они не заплывали в те части океана, где обитают подобные существа. Так что теперь они изумленно вглядывались в шелки, кружащих вокруг морской ведьмы.
– Я раньше никогда не видела шелки так близко, как сейчас, – понизив голос, тихо сказала Бринн подруге.
– Бринн, я не думаю, что это просто какие-тотам шелки, – ответила Джейд. – Мне кажется, эти шелки – Сестрички Соуфилд.
Бринн почувствовала, как у нее в желудке образуется камень. Сапфир и Скарлетт Соуфилд, известные как Сестрички Соуфилд, снискали печальную славу по всему океану – то есть их хорошо знали, но по очень нехорошим причинам. Известность получили не их доброта, великодушие или благие дела, совершенные ради моря, а прямо-таки наоборот.
– Здесь их держали в заключении за то, что они топили человеческие корабли! – прошипела Джейд, указывая рукой на темный проем в океанском дне. – А мы только что помогли морской ведьме их освободить!
Имена двойняшек Сестричек Соуфилд соответствовали цвету волос: шевелюра Скарлетт сверкала ярко-красным, а локоны Сапфир были насыщенного густого синего цвета. Обе они скользили в воде, взмахивая толстенькими черно-коричневыми хвостами, точно тюлени, но обладали той же завораживающей красотой, что и Федра. Сплетни гласили, что именно их необычайная красота принесла им дурную славу. С ее помощью – и задействуя магию – Скарлетт и Сапфир гипнотизировали моряков-людей, так что те сажали свои корабли на мель или разбивали о скалы. До тех пор, пока суда не начинали тонуть, моряки пребывали в наведенном шелки трансе, а потом становилось уже слишком поздно.
Люди лихорадочно натягивали спасательные жилеты, забирались в шлюпки и бросали корабли, не переставая дивиться тому, как же дело дошло до крушения. Если им удавалось спастись, ни один из моряков не помнил ничего о том, что он делал под чарами шелки.