— Пошла вон! Поумнеешь — вернешься.
Мать запричитала, но Аннушка, очутившись за дверью, уже ее не слышала. Она бежала по улице, а ребенок пищал надрывно, жалобно. Потом все громче и громче и, наконец, залился хрипловато, слабо.
Вдруг она увидела полуторку, грузовую машину с шофером, из села, где проживал ее дедушка по отцу. Молодой парень, малознакомый, спросил:
— Тебе куда?
— В твое село, ты же знаешь наверняка моего дедушку. Сидора Никитовича?
— Еще бы — единственный бондарь на весь район, постоянно к нему обращаемся. Только я больше там не живу. Переехал на хутор Светлый за пять километров.
Увидев расстроенное лицо девчонки, он открыл дверку машины и, взяв ребенка из рук подождал, пока она сядет в кабину. Потом положил ей на колени сверток.
— Совсем слабо пищит, маленький? — заметил он.
Она прижала малыша к себе, но он не унимался. Тогда она, тихонько развернула ему ножки, и, увидев мокрые пеленки, стащила с шеи платок, подложила ему и завернула снова. Ребенок затих и проспал пока они добрались до села. Ехала она к деду Сидору, родителю ее умершего отца.
— Что я ему скажу? — думала Аннушка. — Вдруг он тоже не захочет принять меня с ребенком?
Свои сомнения она молча держала при себе и только прижимала маленькое существо, которое ни за что на свете никому не отдаст.
Удивленный дед виду не показал, только спросил:
— А это кто?
— Дедушка, — заплакала девчонка, — я нашла сегодня утром малышку у нас на крыльце, попросила оставить ее у нас, а меня отчим из дома выгнал. Я не могу никому ее отдать.
— Девочка? — просто задал вопрос дед. — А ну, разворачивай, сопрела, небось в одеяле, да в мокрых пеленках, красавица.
Дома было тепло. Малышку развернули и она снова принялась пищать слабым голосом, видимо давно не ела.
— Да она совсем кроха. Ей явно не больше двух-трех дней, — удивился дед. — Нужно срочно ее кормить.
— Чем? — расстроилась новоиспеченная мать.
— Твоего отца мы козьим молоком выпоили. Своего не было. Сейчас достанем, не расстройся. А ты пока срочно воду в таз наливай, ее помыть надо.
Подходящий таз длинный, овальный как раз подходил для ванночки. На плите у деда стоял двухведерный бак с теплой водой. Все делалось впрок, пока плита топится. Сам он побежал через дорогу к Катерине, которая держала коз вместо коровы.
— Здравствуй соседка, — проговорил он, ступая на порог — Мне бы молочка от твоей какой-нибудь одной козы. Сейчас и дальше. Парное.
— Ты никак младенцем стал? — удивилась Катерина. — От одной козы только для самых маленьких берут.
— Так оно и есть. Внучка с дочкой в гости приехала.