Он усмехается и достает из кармана ключ.
– Не нужно взламывать замок, если ты знаешь, где прячут запасной ключ.
– Ага. Так это то, из−за чего тебе необходимо было в библиотеку пораньше?
Он делает невинное лицо.
– Может быть. Но я стащил ключ не для того, чтобы похвастаться.
– Нет, сразу видно, что ты не из хвастунов. Ты ужасно скромен даже со своей оценкой по физике, – я закатываю глаза. – Итак, давай посмотрим, на тебе сейчас видит воровство ключа, взлом и проникновение. С твоими математическими навыками, уверена, ты можешь и банковские карты считывать. Какие еще криминальные наклонности у тебя есть?
– Никаких, о которых я был бы в курсе. А у тебя?
– То же самое, – плюс к перечисленному еще несколько сотен других уловок, о которых ему точно не следует знать, хотя ни одна из них точно не является преступной.
Момент тишины между нами превращается в приятное затишье. Смотрю на колокол, делая вид, что это меня интересует, когда на самом деле просто пытаюсь не смотреть на Кайла.
Вокруг верхней части колокола обнаруживаю надпись, кажется, на латыни. Никто не удосужился дать инструкции на латинском языке. Возвращаясь домой, пытаюсь определить язык, на котором была сделана надпись, и в итоге оказывается, что он принадлежит к кучке этнических групп. Языки этих групп единственные, которым кто−либо не удосужился научить меня. Хотя я и не против поучить латынь. Может быть, буду учить сама, пока нахожусь здесь. КиРТ предлагает занятия и по нему, естественно.
Кроме того, что я вообще не должна посещать дополнительные занятия. Занятия – совсем не мой приоритет. Сбор информации – как раз то, чем я должна заниматься, но не занимаюсь, пока Кайл здесь. Он вне подозрений. Пока что. Может быть, когда соберу какую−нибудь полезную информацию, то буду думать по−другому, но из восьмисот семидесяти семи возможностей, у Кайла, лишь 0,001% шанса быть Х.
Кайл переступает с ноги на ногу.
– Так… я совсем ничего о тебе не знаю. Где ты училась до КиРТа?
Ох, дерьмо. Личные вопросы. С огромным количеством людей на обеде и ланче и с болтливой Одри мне удалось избежать этой темы, но не с Кайлом. Отчасти это было везение. Отчасти запланировано. Разговоры с Кайлом становятся слегка опасными. Так что я колеблюсь, играя с манжетом на толстовке.
– В другой школе, – отвечаю, наконец.
– Действительно? Никогда бы не догадался, – он слегка меня толкает, и я краснею. – Какая школа? Где?
У меня есть специальная легенда для таких случаев, подтвержденная документально. Но ложь не хочет слетать с языка так же легко, как с теми, кто спрашивал до этого. В Кайле есть что−то. Или это во мне появляется нечто, когда я с Кайлом. Эмоции не всегда такие возвышенные, какими их все видят.