− Я могу разобраться с прикрытием.
− Ты умеешь стрелять? – заканчиваю я.
Он смущенно улыбается.
− Мы решили, что этот день настанет. Знаешь, ты не единственная, кто хранит секреты.
Я моргаю в его сторону, в то время как обыскиваю ремень охранника на наличие дополнительных средств.
− Мы? К примеру, тот, с кем ты говорил по телефону насчет АнХлора?
− Ты слышала это? − глаза Кайла широко раскрываются, затем он стряхивает свое удивление. − Это был мой отчим. Он узнал симптомы, когда я рассказал ему, что случилось.
− И поэтому ты подозревал, что кто-то в школе, может быть, ищет тебя, - теперь файлы на его компьютере имеют смысл.
Он кивает.
− Я действительно не хотел, чтобы это была ты.
Вздрогнув, я тянусь к нему, но Кайл делает шаг назад, и у меня в тревоге сжимается горло.
− Кайл, мне очень жаль. Я…
Джордан прочищает горло.
– Какими бы секретами вы двое не делились, закончите в другой раз. Нам нужно ИДТИ.
Как обычно, когда речь идет о Джордан, «ИДТИ» звучит заглавными буквами. На этот раз она отчасти права.
Я опускаю руку, и Кайл выглядит так, словно он разрывается от сомнений, но чувствует облегчение. Мне нужно оттолкнуть болезненное ощущение в животе, потому что оно ни ко времени, ни к месту.
Джордан проходит мимо нас вверх по лестнице и после того, как она дает сигнал, что все чисто, мы спешим на улицу. Наконец, солнце восходит из−за гор. Снег − я даже не заметила его раньше − падает более крупными хлопьями, делая асфальт скользким. Интересно, где остальные. Если Октавия отключила все, достала ли Саммер фургон и материалы. Есть ли у Гейба и Лэва еще запланированные трюки. Поймали ли кого-то из них.
Я беру руку Кайла и тяну его в тень здания, ближайшего к офису Фитцпатрик. Джордан ушла в противоположном направлении. Охрана по-прежнему внизу, насколько мне известно. Охранники и КИ находятся на крышах, разыскивая нас, но, к счастью, это не приносит им большую пользу, так как здания лишь одноэтажные.
− Что в твоем рюкзаке, что нам так сильно нужно? − спрашивает Кайл, отдышавшись.
− Доказательство того, что происходит здесь, и деньги.
− И все?
Я облизываю губы. Между этим местом и офисом Фитцпатрик много открытого пространства.
− Не мало денег. Много. Это деньги, которые я собиралась разделить с тобой в субботу, чтобы мы могли исчезнуть. Если бы ты захотел, я имею в виду.
− Ты не собиралась сдавать меня?
Я хочу врезать ему за то, что он спросил об этом, но полагаю, это справедливый вопрос. Тем не менее, ужас, должно быть, отображается на моем лице.
− Я надеялся, что нет, − говорит он.