Двадцать секунд, чтобы уйти. Я проверяю устройство. Это грубая вещь. Бондарь завалил бы Гейба и Лэва на ней, но не то чтобы у них было много времени, чтобы быть умными. И не похоже, что у меня есть с собой кусачки, чтобы обезвредить ее.
− Они, должно быть, подумали, что было бы забавно взорвать офис Фитцпатрик. Ха. Ха. И это тоже. Но, Кайл, мы должны идти. Я не думаю, что даже ты сможешь выдержать Си-4>15.
− Дай мне секунду.
− У тебя их семнадцать. Шестнадцать.
− Я не очень хорошо работаю под давлением.
− Тринадцать. Двенадцать.
Дверь шкафа открывается, и Кайл хватает мой рюкзак.
– Я ведь говорил тебе когда-то, не так ли? Я выбираю средний замок.
− Ты потрясающий. Беги и стреляй.
У нас нет времени убедиться, что деньги все еще там или что все чисто, чтобы мы смогли уйти. Мы направляемся к двери, но Кайл выставляет передо мной руку, прежде чем я открываю ее.
− Я пойду первым и отвлеку огонь на себя.
− Я спасаю тебя!
− Да, и причина этого в том, что я могу выдержать больше, будучи в качестве мишени.
Я не могу ничего с собой поделать. Я целую его в щеку.
– Ладно тогда, мутант. Но двигайся.
Кайл открывает дверь.
− Не называй меня мутантом, Эрнандес.
Он прав. Будучи частично роботом и частью всего этого, это, наверное, лицемерно с моей стороны.
Кайл делает несколько выстрелов в сторону снайпера на крыше, мимо которого мы прошли по пути сюда. Он, должно быть, заставил парня пригнуться, потому что, когда я тороплюсь за ним, никто не стреляет в ответ.
Вцепившись в руку Кайла, я догоняю его, направляя к ближайшему укрытию. Кто-то выкрикивает мое имя, но я не знаю, кто. Я не могу смотреть ни на что, кроме того, куда я иду. Не могу сосредоточиться на любом звуке, кроме поддельного тиканья счетчика в моем мозгу.
− Кайл! – я забегаю за ряд мусорных контейнеров в беспорядок, моя рука дергается, чтобы схватить его, но хватает только воздух. Он догоняет меня на полсекунды позже и ложится на меня сверху, когда пытается замедлиться.
− Опусти голову и закрой уши.
Вместо того, чтобы послушать, он прижимает меня глубже к вонючей, мокрой земле своим туловищем и накрывает руками мою голову. Далее следует взрыв. Так близко, что сам воздух дрожит и колышется, а сила взрыва, кажется, разделила его молекулы на части. Зловоние, которое он оставляет позади даже хуже – серы, горелой пластмассы и горячего металла. Мой нос горит. Повсюду кусочки мусора и грохот.
Одна из кусочков − это любимая оранжевая кофейная кружка Фитцпатрик. Это странно, но я знаю из уроков Бондаря, что самые странные вещи могут пережить взрыв. Я хватаю его в качестве сувенира.