Вот и догадался переписывать хорошо мне знакомые стихи. Сначала писал на русском языке, затем начал писать тексты любимых песен на английском, французском и по паре текстов на испанском и итальянском языках. Интересно, а ведь в прежней жизни я этого не делал и даже не подозревал, что могу так быстро, а главное грамотно и красиво писать на этих языках. Читать и говорить мог свободно, но вот писать от руки как-то не приходилось, да и нужды в этом не было.
Пока я занимался подготовкой к экзаменам, моя мамочка отправилась к соседям и устроила Сонечке форменный допрос с пристрастием. Ну, что могла противопоставить малолетняя девчонка напору многоопытной женщины? Конечно, Сонечка раскололась до самой кх...м, попы. Переживая по новой вчерашний ужас, она, заливаясь слезами рассказала обо всём что произошло на пляже. В процессе пересказа Сонечке пришлось свою и мою маму два раза отпаивать каплями и один раз приводить в чувство брызгая водой.
— Белла, я иду к Штефану! Ты со мной?
— Фира, он страшный человек хоть и наш сосед. Но если бы не твой Миша я бы уже потеряла свою дочь. Поэтому я не только иду с тобой, но я буду требовать!
И две решительные женщины вышли во двор. Арик и Додик, на свою беду не подозревали о грозящей им опасности и были немедленно отловлены. Попискивая от неожиданности и переживая за свои уши, зажатые в железных пальцах Фиры Самуиловны, они испуганно смотрели как Белла Бояновна решительно стучится в дверь Штефана цыгана, проживавшего в квартире в одиночестве и кого попусту никто старался не беспокоить.
— Штефан, выходи. Я имею что до вас сказать и потребовать!
— Женщина! Ты дверью не ошиблась? Что ты собираешься от меня потребовать?
На порог вышел цыган до глаз заросший седой бородой. С медной серьгой в ухе и в красной шёлковой рубахе, перепоясанной широким цыганским поясом. Чёрные плисовые шаровары были заправлены в щегольские козловые сапожки. На его лице было написано неподдельное удивление.
— Вот! — Фира подвела к цыгану братьев и отпустив многострадальные уши, но дав обоим по подзатыльнику потребовала:
— Рассказывайте шо вчера на пляже было!
И пацаны, перепуганные до икоты, начали наперебой и в подробностях описывать вчерашнюю стычку. Штефан хмурился и пару раз переспрашивал пока Додик и Арик перебивая друг друга в лицах описывали, кто что сказал и что потом сделал.
— И что вы от меня теперь хотите? — Цыган хмуро смотрел на женщин.
— Как шо? — возмутилась Белла. — Штефан, я не хочу делать вам беременную голову, но все знают шо вы не последний человек до тех людей, которых не к добру встретить тёмной ночью. Но вы-таки живёте в нашем дворе и имеете от нас своё уважение, и никто на Молдаванке вам плохого слова не сказал. И моя Сонечка всегда к вам с приветом здоровается и желает добра, как и эти малолетние шлемазлы.