Их запускали в аудиторию по пять человек и начинали «сортировку». Быстрый опрос, проверка грамотности и вот уже счастливчик получал направление в первый или второй класс обучения. За всё время при мне только одна девочка подтвердила знания за третий класс и была рекомендована для обучения сразу в четвёртом, но ей и было на мой взгляд лет тринадцать-четырнадцать. Мы оставались самыми последними и я уже приготовился идти на экзамен один, когда наконец-то прибыли наши «болельщики», да не одни.
— Знакомьтесь, это моя хорошая знакомая Эсфирь Самуиловна Войтковская и её приёмный сын Миша Лапин, внук многим здесь присутствующим хорошо известного Иосифа Давидовича Гальперина. — Семён Маркович представил меня и мою маму трём мужчинам, пришедшим вместе с ним. — А это также мои хорошие знакомые и коллеги. Марцел Натанович Нейдинг, профессор медицины, невропатолог. Григорий Иванович Маркелов, доцент и зав секцией неврологии. И Мигальский Борух Израилевич, доктор медицины и ректор института народного образования. Ну, а с Розой Моисеевной мы все давно и хорошо знакомы!
Я смотрел на Семёна Марковича и его «сотоварищей» и помаленьку охреневал. Они тут что, решили медицинский консилиум устроить? А меня «на опыты пустить» у них желания нет? И словно подтверждая мои подозрения, Семён Маркович развёл руками и виновато произнёс:
— Увы и к сожалению, моих медицинских познаний для объяснения феномена Миши недостаточно. Я взял на себя смелость пригласить уважаемых профессоров чтоб в ходе экзамена они смогли вынести своё беспристрастное экспертное суждение по этому вопросу.
— Что ж, мы все люди занятые, у нас не так уж и много свободного времени так что попрошу всех пройти в аудиторию. Экзаменационная комиссия предупреждена что сегодня им предстоит не обычная сортировка и готовы протестировать нашего подопечного по полной программе и качественно оценить уровень его знания. — профессор Мигальский закончил свою короткую речь и первым вошёл в аудиторию.
Всего за столом в экзаменационной комиссии я насчитал двенадцать человек. Видимо заинтересовавшись необычным экстернатом, остались все преподаватели присутствующие на первичной «сортировке». Медицинские светила сели за отдельный стол организовав свою «коллегию». За ними пристроились моя мама и Роза Моисеевна. Семён Маркович поднялся из-за стола «коллегии» и обратился к присутствующим.
— Две недели назад ко мне поступило сообщение о мальчике, находящемся в бессознательном состоянии. Осмотрев больного, я диагностировал его крайнее нервное и физическое истощение и тяжкие телесные повреждения. Как впоследствии выяснилось Миша — доктор указал на меня рукой, — более двух лет скитался безо всяких средств к существованию и только чудом, не побоюсь этого сказать, нашёл свою дальнюю родственницу Есфирь Самуиловну, которая и взяла на себя заботу о ребёнке.