Музыка заказана Рамо. Но Ришелье привлекает к сочинению либретто еще и Жан-Жака Руссо, музыканта и литератора.
Последний необычайно польщен самой возможностью поставить свое имя рядом с именем великого человека, которого, и не будучи лично с ним знаком, давно уже считает своим учителем и кумиром. Руссо принимается за «Принцессу Наваррскую» с усердием, достойным лучшего применения. Он пишет Вольтеру: «Месье, пятнадцать лет я трудился, чтобы удостоиться чести быть Вами замеченным».
Между тем в ответном письме явно ощущается смущение, более того — стыд, испытываемый большим писателем, принижающим свой талант для развлечения двора. «Я знаю, — пишет он, — слишком хорошо, что все усилия сделать серьезную вещь из этой безделицы окажутся напрасными…»
В «Исповеди» рассказано, чем кончилась история этого соавторства. Руссо старался не только как можно усерднее работать, но и быть предельно любезным с человеком, приближенным к самому герцогу де Ришелье — большой персоне при дворе. Спектакль в свое время состоялся. Но, увы, в программе рядом с именем Рамо стояло имя одного Вольтера. Руссо был прямо-таки убит. «Я потерял не только вознаграждение, которого заслуживали мой труд, потраченное мной время, не были возмещены мои огорчения, моя болезнь, деньги, которых мне это стоило, но и уважение к человеку, на чье покровительство я рассчитывал. Я понес одни издержки. Как это жестоко!» — вспоминал Руссо через много лет.
Почему Вольтер, обычно столь великодушный, столько заботы расходующий на молодых литераторов, обидел Руссо?
Мы можем только догадываться о причинах этого поступка. Не исключено, что, уже решив принизить свой талант, поставить его на службу не народам, но монархам, Вольтер хотел, по крайней мере, извлечь из этой уступки как можно больше выгоды. А могло быть и совсем иначе.
Несомненно, и он вложил в «Принцессу Наваррскую» немало труда. Может статься, ему и не понравилось то, что написал Руссо, и он все переделал, чего Жан-Жак, впоследствии его заядлый враг и человек, в высшей степени пристрастный и запальчивый, не захотел признать.
Усиленная работа над не стоящей того безделкой снова приводит к обострению болезни Вольтера, и маркиза везет его к врачам в Париж. Он не протестует. Дошли известия, что Рамо своевольничает, уродуя его стихи. Необходимо немедленно ехать в столицу, чтобы пресечь самоуправство композитора. Не исключено, что сюда примешалось и несогласие с Руссо.
И снова Эмилия и Вольтер погружаются в привычную светскую жизнь. Он занят еще и «Принцессой Наваррской», участвуя во всеобщей придворной суете, связанной с подготовкой к свадебным торжествам в Фонтенбло.