— Не в этом дело, — посмотрел Макар в окно. Даже погода сегодня была замечательная, и в воздухе пахло цветущими деревьями. А еще птицы заливались как ненормальные. — Сегодня я расстался с Леной.
Что? Лена — это та девушка, для которой Макар купил квартиру. А про нее-то Луиза умудрилась забыть, хоть изначально и не собиралась встречаться с мужчиной, который уже занят. И вчера, соглашаясь на это свидание, она совершенно ни о чем не думала. А ведь получается, что бросил Макар девушку из-за нее.
— Ты так расстроен этим?
— Не расстроен, потому что хотел этого, — заглянул Макар ей в глаза. — Просто, повел себя как подлец.
Луиза не знала, что можно сказать. Она его точно не считала подлецом. Расставанию его была только рада. Чуточку было жалко эту Лену, но так решил Макар, и в жертву себя приносить нельзя в таких случаях. Как ни крути, а все хорошо, и ее настроения это известие ни капельки не испортило. А потому и тему она решила сменить.
— Может, сходим в кино? Сейчас как раз показывают английскую драму, которую я очень ждала, — предложила она.
— И я сто лет не был в кино, — тут же согласился Макар. — Только у меня будет одно условие, — хитро добавил.
— Мне уже страшно, — рассмеялась Луиза.
— Билеты купим на последний ряд. И я буду целовать тебя, сколько захочу.
От таких слов в животе у Луизы все сладко заныло. Она даже заговорить смогла не сразу, пришлось ограничиться кивком.
Макар.
— Поехали ко мне?
Макар держал Луизу в объятьях и не мог выпустить. Не мог и все тут. Она казалась ему птицей в тот момент. Стоит только разжать руки, и она вспорхнет в небо, только он ее и видел.
На улице уже стемнело, когда они вышли из кинотеатра. Вокруг них сновали люди, отправляясь домой или еще по каким делам, делясь впечатлениями о фильме… Немного похолодало, но жар его тела не должен был дать замерзнуть любимой девушке. И еще казалось, что тут, на пятачке возле машины, они совершенно одни, да и кто-то еще Макара мало волновал.
После его слов Луиза заметно напряглась в кольце его рук. Оторвала голову от груди и заглянула в глаза. Снова показалось, что она испугана. Но чего? Чего она боится? Не его же.
— Я не могу. Обещала папе вернуться пораньше. Он будет волноваться, а ему нельзя, — скороговоркой проговорила.
Про больное сердце у ее отца Макар тоже знал, как и о том, что сейчас у него период стойкой ремиссии, когда он может вести почти нормальный образ жизни, не забывая, конечно, о некоторых необходимых ограничениях. Потому короткий монолог про отца в устах Луизы прозвучал как отмазка, как ее личное нежелание ехать к нему.