— Да стой же ты! — схватил он ее за руку и вынудил остановиться.
— Отпусти! — крикнула она, пытаясь вырвать руку.
— Куда ты бежишь? Скоро начнет темнеть? — в попытке отдышаться, проговорил он.
— Тебе-то что? — проклятые слезы не хотели останавливаться, и Диана их зло стряхивала с лица. — Только не говори, что волнуешься! Оставь меня в покое уже наконец!
— Оставить тебя в покое?! — разъярился Алик, выпуская ее руку. — А я что делаю в последнее время? Только то и делаю, что оставляю тебя в покое! Но кажется и это тебе не по вкусу!..
— Да что?!. Да я!..
— Что ты? Тебе даже сказать нечего! В твоих книгах героини так себя не ведут. Но то ведь книги. А это жизнь!
— Ты читал мои книги?! — задохнулась Диана от возмущения.
— Читал! И что?! — с вызовом ответил Алик. — Нельзя?! Тогда повесь табличку на каждом книжном магазине: «Книги Дианы Штиль покупать запрещено. В них нет правды!» Да и какая ты Штиль? Тебе этот псевдоним совершенно не подходит. Ты тайфун, ураган, стихийное бедствие… Все это ближе к истине.
— А ты!.. Ты самовлюбленный самец, возомнивший себя неизвестно кем. Думаешь тебе все можно?!
Они и не заметили, как с крика перешли почти на шепот. И слезы Дианы высохли от возмущения, что клокотало внутри.
— Теперь я понимаю, почему ты одна, — произнес Алик после короткого молчания. — Да от тебя же все мужики шарахаются, как черт от ладана!
— Что?! — возмутилась Диана, чувствуя, что сейчас взорвется. — Да знаешь ли ты, что мне достаточно щелкнуть пальцами… — и она показательно щелкнула.
Надо было именно в этот момент на противоположном берегу выскочить из леса оленю. Диана взвизгнула и бросилась к Алику, чтоб укрыться в его надежных объятьях.
— Он ушел? — пробормотала она ему в грудь, боясь посмотреть через плечо.
— Удрал. Тебя испугался, — прижал ее Алик к себе теснее. — Вот, значит, какие самцы тебя окружают? Рогатые и парнокопытные?
В голосе его слышался смех, и Диана рискнула задрать голову. А когда разглядела привычное и такое долгожданное тепло в глазах, то и вовсе едва не лишилась сознания от наплыва самых разных эмоций.
Он держал ее в объятьях, и казалось, что теперь ни за что не выпустит. Да и взгляд Алика говорил именно об этом, что Диана его и больше ничья. Разве что, где-то очень глубоко была запрятана все та же грусть, которую Диане так хотелось изгнать из его глаз.
— Я больше так не могу, — прошептал Алик ей в губы.
— Я тоже, — отозвалась Диана.
— Тогда попроси…
— Поцелуй меня, пожалуйста.
И исчезло все, кроме них двоих на маленьком пятачке земли. Алик и Диана растворились в губах друг друга, обмениваясь не только дыханием, но и душами.