* * *
Алик проснулся с первыми петухами. Да и проспал-то он всего ничего, от силы пару часов. Большую часть ночи проворочался без сна, во власти всяких мыслей, центральное место в которых занимала Диана.
Вчера вечером он словно увидел ее впервые. Сначала там, на лавке — несчастную, растерянную. Захотелось помочь, утешить. Гораздо проще было проехать мимо, сделать вид, что не узнал. Но ведь не проехал. Да он и подумать-то как следует не успел — решение было принято моментально и на подсознательном уровне. Он подобрал ее и обогрел, как брошенного котенка. И самое удивительное, что ее боль передалась и ему — захотелось поскорее от нее избавиться, чтоб губы Дианы тронула улыбка.
Потом он видел ее рядом с самым родным и любимым человеком — бабушкой. Они общались так, словно знакомы уже давным-давно. Диана и не подозревала, что он наблюдал за ними из окна кухни, что как раз выходит на задний двор. Чувствовал себя подглядывающим за чужой тайной и не мог не смотреть. Понимал, что бабушке Диана пришлась по душе. А вот сама она вела себя настороженно, и ему это не нравилось. Не нравилось, потому что эти две женщины отлично смотрелись рядом, словно только так и может быть.
Диана не понимала его молчания на обратном пути. Недоумевала и злилась. Это Алик ощущал кожей. Ее эмоции всегда были на поверхности для него, он легко их читал, даже когда не хотел этого, или они были для него неприятны. И такую реакцию на нее он считал неправильной, слишком острой. И на бабушку он злился, за то что пригласила Диану на хаш, будь тот неладен. И то, как Диана посмотрела на него, когда он сел в машину с бутылкой водки, его тоже взбесило, с трудом получилось себя сдержать.
А потом он пригласил ее к себе. Сначала сказал, а позже подумал. Повел себя так, как никогда не вел раньше. Не в его правилах — принимать спонтанные решения. Но рядом с этой женщиной ни одно из его личных правил не действовало. Мало того, он еще и начал уговаривать ее, когда понял, что та готова отказаться. И уговорил же в итоге!
Ей понравился его дом, и Алик буквально переполнился счастьем, замешанным на гордости за себя. Она рассматривала первый этаж, а он не мог отвести взгляда от ее лица, впитывая ее эмоции. Уже даже не сам дом был важен, а то, каким находит его она. А когда Диана споткнулась на лестнице, Алик был близок к тому, чтобы перейти границы дозволенного: прижать ее сильнее, коснуться губами ее уха, зарыться лицом в волосы, пахнущие летом и морем… И он не смог бы отпустить ее, не возьми она инициативу в свои руки.