— Я что, похож на тех, кто бьет женщин? — усмехнулся он. — Мы просто поговорим. А обездвижил тебя для страховки. Захочешь помахать ногами — свалишься вместе со стулом, имей ввиду. Повторяю вопрос — как тебя зовут?
Мучитель взял еще один стул и уселся напротив меня. Я же мечтала, чтобы все это происходило неподалеку от шкафчика, и дверь в него вдруг бы приоткрылась, и этого урода засыпало бы его же бутылками.
— Не дождешься, — процедила сквозь зубы.
— Да? Ну ладно, поговорим по-другому, — усмехнулся он.
Встал, приблизился ко мне и… прижался к моим губам! Представляете, ОН МЕНЯ ПОЦЕЛОВАЛ!
— Какого черта?! — едва не сплюнула я. — Чего лезешь своим слюнявым ртом ко мне? Алиса меня зовут! Алиса! — практически проорала.
Так еще со мной никто не поступал, хоть про слюнявый рот я и приврала. Да я и не почувствовала толком ничего от крайнего возмущения.
— Умница, Лиса-Алиса!
— А ты откуда знаешь?
— Что именно? — заметила, как лицо его вытянулось от удивления, и прикусила язык.
Глупый вопрос — он не может знать, что так называла меня бабушка. Да и рифма это самая простая для тех, кто знает сказки.
— Проехали. Развяжи меня уже, и я уйду, — почти попросила.
Раз на него не действует агрессия (вернее, действует не так, как хотелось бы), будем перестаивать свое поведение — приступаем к уговорам и убеждениям. И как выяснилось сразу, мой ласковый тон вообще не коснулся его слуха.
— Тебя зовут Алиса, а горничную, если мне не изменяет память Ирочкой величать, — расхаживал он передо мной как маятник, отчего аж в глазах уже мельтешило. — Милая скромная девушка, к тому же работящая, не то что некоторые, — окинул он привередливым взглядом гостиницу.
— Ну и козел же ты!
— А речь сейчас не обо мне. Ты кто такая? И говори правду, предупреждаю, — снова опустился он на стул напротив меня.
— Подруга Иры, — вынуждена была признаться.
— И что ты тут делаешь?
— Одолжение ей, что же еще! — невольно возмутилась. Уж не думает ли он, что сама ее попросила поработать вместо нее горничной. — Подруге срочно пришлось уехать, а меня она попросила поработать вместо нее. В агентство сообщать не стала, боясь увольнения. Ну и я согласилась, чего никогда бы не сделала, зная…
— Стоп! Хватит заливаться тут соловьем…
И замолчал, вылупившись на меня как баран на новые ворота. Так и застыл с выпученными глазами и приоткрытым ртом. Столбняк на него что ли напал?
— Тенор!.. — столько ужаса я не видела еще ни в одних глазах.
А потом мой мучитель подорвался и рванул по лестнице наверх. Только и успел крикнуть, чтобы сидела я и никуда не уходила.