Под дверью спальни Савелия я потопталась сколько-то, пока оттуда не раздался какой-то звук — очень похожий на стон. И снова повисла тишина. Вот тут я испугалась не на шутку, а воображение мое сразу же нарисовало кровавую картину. Именно кровавую, почему-то, в центре которой был Савелий. Дальше я не позволила резвиться своему воображению и смело распахнула дверь в спальню. Ну, смело — громко сказано, все внутри меня в этот момент замерло в ожидании не знаю чего.
Вот уж не думала увидеть Савелия в кровати и не подающего признаки жизни. Ну так мне показалось в первый момент, а следом я заметила и часто вздымающуюся грудь, и лихорадочный румянец на щеках…
— Господи! — вырвалось у меня, когда на цыпочках приблизилась к кровати и прикоснулась ко лбу мужчины. — Да ты сейчас закипишь!..
Первой родилась паника, и только когда получилось прогнать ее к чертям собачьим, я принялась мыслить логически.
— Савелий, ты меня слышишь? — второй рукой я уже доставала мобильник из сумки, чтобы вызвать скорую.
Что бы я сейчас ни предприняла самостоятельно, но нам нужен врач и срочно!
Савелий меня услышал и приоткрыл глаза. Даже сделал попытку улыбнуться, но вышла у него какая-то гримаса — смесь боли и слабости. Но радовало уже то, что он в сознании.
— А ты чего укутался-то так?! — вспомнила я, как вела себя мама, когда у меня в детстве поднималась температура.
Тут же сдернула с Савелия одеяло, стараясь не думать о том, как он выглядит под ним почти голый.
— Ну… — промычал он и попытался снова натянуть на себя одеяло.
— Знаю, что холодно, потерпи, дружок, — доверительно заглянула я ему в глаза.
Черт! И глаза такие больные! Очень, видно, ему плохо.
— Пожалуйста, не укрывайся, — попросила и быстрее ветра понеслась в ванную.
Там набрала в таз воды, сделав температуру чуть теплее комнатной, схватила первое попавшееся полотенце и рванула обратно в спальню.
Пока меня не было, Савелий вернул одеяло и снова в него закутался. Пришлось опять отбирать у больного трофей.
Невзирая на слабые попытки к сопротивлению, я обтерла всего Савелия влажным полотенцем и накрыла простыней. Смоченное полотенце положила ему на лоб. Осталось дождаться скорую, которую я уже тоже вызвала.
— Извини, что приходится заниматься этим, — с видимым трудом проговорил Савелий, когда я опустилась рядом с ним на кровать.
— Мне не трудно, — отозвалась я и перевернула полотенце, чтобы лба коснулась холодная сторона.
— Я рад, — снова попытался улыбнуться Савелий и опять у него не получилось — тут же скривился от боли.
— Горло? — догадалась я.