— Мам, ты же останешься с папой? — тихонько спросила я маму, так чтобы не услышал папа. Да и он на наше счастье задремал — медсестра сказала, что пока ему колют успокоительные.
— Я?! Я не могу! Мне нужно в магазин…
— Мам, в какой магазин? — посмотрела я на нее, как на ненормальную. — Папе нужен уход.
— Ну вот ты и оставайся, — вскочила она со стула. — Ты молодая, и сил у тебя побольше. А я… не могу.
В первый момент я так опешила, что даже не сразу сообразила, что мама направилась на выход. Догнала ее уже в больничном коридоре.
— Ты куда? — схватила за руку.
— Я же сказала, мне нужно в магазин! — вырвала она руку и зло посмотрела на меня.
И в этот момент я отчетливо поняла, что помощи от мамы ждать не нужно, что не будет она ухаживать за отцом. Дай бог, чтобы хоть изредка навещала его. Как же паршиво мне стало от этой мысли и как обидно за отца — не заслужил он такого отношения от женщины, которую практически носил на руках, пока был здоров и полон сил.
В палату я вернулась одна и набрала номер телефона Савелия, вспомнив, что он все еще ждет нас, должно быть.
— Я останусь тут, — сообщила я.
— Надолго? — деловито поинтересовался он.
— Не знаю точно, но скорее всего и на ночь тоже.
— Ладно. Я тогда сейчас отъеду. Вернусь в обед. Жди меня, Златовласка.
Через час папу перевели в отдельную палату — совсем крохотную, где помещались только кровать, холодильник, тумба и узкая кушетка, видимо, для ухаживающего. Все это было расставлено вдоль стен, и оставался еще пятачок не больше метра по центру палаты. Запах стерильности смешался с духотой, и первым делом я распахнула окно, чтобы прогнать спертость. Пропитанный влагой воздух ворвался в палату, и сразу же стало легче дышать.
Папа спал. Я же сходила себе за кофе из автомата, устроилась с ногами на кушетке и принялась думать. Было о чем, но мысли все казались мне мрачными, даже беспросветными. А так думать не хотелось. Все наладится. Обязательно! Папа поправится, нужно только время. Мне же нужно будет съездить за более удобными вещами, чтобы остаться тут на ночь. И еще я должна серьезно поговорить с мамой — не может она не понимать, насколько нужна сейчас папе.
Время текло медленно, и к тому моменту, когда дверь в палату тихонько приоткрылась и показалась голова Савелия, я уже успела известись от безделья. Один раз мою скуку развеяла медсестра, что пришла поставить папе капельницу. Он так и не проснулся, а я с медсестрой перекинулась парой ничего незначащих фраз.
Я сделала Савелию знак, чтобы подождал меня в коридоре — вдвоем нам в этой палате точно будет тесно.