Артём нахмурился, переваривая свои ощущения — сам не заметил, как опостылела ему привычная атмосфера и пустое общение. Может парни когда-нибудь прозреют также как и он?! Или же предпочтут остаться в удобной обстановке, где все за тебя решают деньги и нет необходимости париться о чем либо. Тосковал ли он по себе прежнему? Не стоит себе врать — иногда. Однако окунувшись в мир Медведевой, понимал, как все легко дается им, золотым детям, и ой как непросто тем, кого они считали серой массой. Совсем четко начал понимать, что реально посчитал бы трусостью и слабостью возврат к прежней жизни, когда узнать оборотную ее сторону с ежедневными трудностями. Поэтому в этот вечер он мечтал удрать из клуба. И выдохнул с облегчением, когда ему это удалось задолго дотемна.
Преодолев половину пути, на перекрестке остановился на свет светофора и ухмыльнулся, вспоминая езду Медведевой и ее педантичное следование всем правилам. Нехорошее тревожное чувство закралось в душу. Артём повертел головой и все словно застыло перед глазами. На него с бешеной скоростью неслась тачка, а перед внутренним взором закрутились кадры видео, где отец Медведевой пытался вывернуть машину в сторону. Всего доли секунды понадобились Артёму, чтобы попытаться избежать аварии. Утопив педаль, он подал назад, но, кажется, уже было поздно.
Визг тормозов и скрежет металла врезались в мозг острыми лезвиями. Сильный удар. Боль в плече и где-то под ребрами. Перед тем, как сознание его погасло, успел мысленно ругнуться, а потом образ Ольги утянул его темноту.
Очнулся уже в палате. Врач, проводивший осмотр, передал ему пакет на первое время, который был собран по заданию отца Евгенией Семеновной: смена одежды, планшет и румяные яблоки. Пока медик нудно повествовал о том, что обоим пострадавшим несказанно повезло выжить, мол, в рубашках родились. Врач уверил в неопасном стабильном состоянии и сообщил о решении понаблюдать за ним пару дней, чтобы исключить сотрясение. Артём рассеянно кивал, с кислой миной на лице думая о своем. Он думал об Ольге и о том, что ее семье такой вот удачи не выпало.
Медведева. Оля. Отрава. От одной мысли о ней в груди становилось тепло. Непривычное чувство сжимало его сердце. Он слабак, это очевидно. Он уже и слово, данное себе, с трудом может сдержать. Игнорировать девчонку становится с каждым днем все труднее. Аж зубы сводило, так хотелось коснуться ее. Особенно его встряхивало, стоило вспомнить взаимный горячий поцелуй на площадке этажа перед квартирой Ольги. Ну почему когда нельзя так хочется?! Раньше взял бы без лишних слов то, что своим посчитал, продавил бы, принудил, соблазнил, а теперь приходится мириться с гребаной совестью и постоянно поправлять кое-что в брюках.