— Но она за двести лет уже бы растаяла в нашей горячей Вселенной, — Мартов поднял брови.
— Она защищена какой-то непонятной оболочкой, действие которой мы ещё не можем понять.
— Я могу увидеть этот ледяной мир даже сейчас?
— Всему своё время, землянин, — получил Мартов такую колючую мысль, что его лицо невольно исказилось гримасой боли.
— Я устал от твоих колючих мыслей. Мне нужно отдохнуть, — произнёс он через некоторое время, едва шевеля языком.
— Ты можешь не говорить, а как говорится в твоей цивилизации, думать свои мысли. Я их пойму, — вошли в мозг Мартова очередные колючие мысли.
— Нет! Тол-л-л…
Не договорив, Мартов вдруг почувствовал, как пространство перед ним начало растворяться и он провалился в пустоту.
* * *
Мартов очнулся от сильной тряски. В голове шумело так, будто в ней кто-то перемешивал ложкой мозг. Он с трудом открыл глаза — перед ним стоял Трутт и тряс его за плечо.
— Жив! — еле ворочая языком произнёс Мартов.
Ничего не сказав, Трутт сел на диван рядом с Мартовым и землянин тут же почувствовал, как ему в мозг болезненно ткнулся будто сноп игл. Состроив невольную гримасу боли, Мартов поднёс руки к голове и сжал её, будто намереваясь таким образом выдавить иглы из головы. Это в какой-то мере удалось, боль стала меньше. Не опуская руки, он покрутил головой, намереваясь увидеть гуманоида в белой одежде, чтобы высказать ему своё негодование, но того в каюте не было.
— Проклятье! — Мартов опустил руки и медленно повернул голову в сторону зевса. — Вначале нашего разговора его мысли были нормальными, но затем стали очень колючими. Ещё одного сеанса беседы с ним я не выдержу, — заговорил он едва ворочая языком. — Не вижу где он. Через стену лезет в голову, что ли. Я уже столько раз за последние дни был без сознания, что впору свихнуться или вообще сдохнуть.
Ничего не ответив, Трутт состроил непонятную гримасу.
— Что молчишь? Этот в белой одежде сказал, что тебе здорово от них досталось. Рад, что обошлось.
Из глаз зевса вдруг выкатились по слезинке и скатившись по его щекам, упали ему на колени и растеклись на брюках большими мокрыми кляксами.
— Что п-п-произошло? — выдавил из себя Мартов.
Губы зевса раздвинулись и Мартов вдруг услышал какую-то не совсем приятную мелодию. Не осознавая своего действия, он отпрыгнул от Трутта на самый край дивана.
— Они трансформировали твои голосовые связки? — прошелестели губы Мартова. — Зачем ты согласился?
Ничего не сказав, Трутт молча покрутил головой и опустив голову, провёл руками по щекам. Мартов увидел влагу на руках зевса.
— Проклятье! Это уже слишком!