— А каково ваше собственное заключение, Баттисто?
— Мой вывод, синьор, состоит в том, что с бедным Кристианом на леднике случилось что-то плохое, и что его дух пришел ко мне прошлой ночью.
— Баттисто, ему окажут помощь, если он жив, или найдут его тело, если он мертв; ибо я тоже верю, что с ним не все хорошо.
Мой брат вкратце рассказал ему, что произошло с ним ночью; отправил посланников за тремя лучшими проводниками в Лаутербруннене; приготовил веревки, топоры для льда, альпенштоки и все прочее, необходимое для поисков на леднике. Однако, как бы он ни спешил, поиски начались почти в полдень.
Прибыв примерно через полчаса в местечко под названием Штехельберг, они оставили коляску в шале и поднялись по крутой тропинке у ледника Брайторн, вздымавшегося, словно зубчатая стена из сплошного льда. Затем путь их некоторое время лежал среди пастбищ и сосновых лесов. Добравшись до небольшого поселения из нескольких шале под названием Штейнберг, они наполнили свои фляги водой, приготовили веревки и приготовились к подъему на ледник Члингель. Через некоторое время они взошли на ледник.
В этот момент проводники объявили привал и посовещались между собой. Один из них предлагал обойти ледник слева и подняться по скалам, которые ограничивали его с юга. Двое других предпочитали север, или правую сторону; наконец, мой брат выбрал этот маршрут. Солнце светило как в тропиках, и двигаться по поверхности льда, покрытого длинными предательскими трещинами, гладкой, как стекло, и голубой, как летнее небо, было трудно и опасно. Они шли медленно и осторожно, связанные друг с другом веревкой, с интервалом примерно в три ярда между ними, с двумя проводниками впереди, третьим сзади. Взяв немного вправо, они оказались у подножия крутой скалы высотой около сорока футов, по которой им предстояло взобраться, чтобы добраться до верхнего ледника. Единственный способ, которым Баттисто или мой брат могли сделать это, — использовать веревку, закрепленную снизу и сверху. Двое из проводников вскарабкались по склону скалы, цепляясь за выемки на ее поверхности, один остался внизу. Затем они спустили веревку, и мой брат приготовился подниматься первым. Когда он поставил ногу на первую зарубку, его остановил сдавленный крик Баттисто.
— Санта Мария! Синьор, взгляните туда!
Мой брат посмотрел и там (таковы были его собственные слова), так же верно, как то, что над всеми нами есть небеса, он увидел Кристиана Бауманна, стоящего в ярком солнечном свете, менее чем в ста ярдах от нас! Почти в тот же момент, когда мой брат узнал его, тот исчез. Он не растворился, не упал, не вознесся, а просто исчез, как будто его никогда и не было. Бледный, как смерть, Баттисто упал на колени и закрыл лицо руками. Мой брат, охваченный благоговейным страхом и потерявший дар речи, прислонился к скале и почувствовал, что цель их поисков достигнута. Проводники не могли понять, что произошло.