Изрубить стражу, разбить двери гарема и поджечь со всех сторон город было минутным делом для отважной шайки – и прекрасная Гюль очутилась в объятиях Кунчука. Храброму джигиту было недостаточно, что он успел отнять и вернуть свою невесту: сердце его пылало мщением, и притом самым жестоким. Передав невесту в надежные руки товарищей, Кунчук в сопровождении изменника-черкеса пошел отыскивать пашу, чтобы отомстить за бесчестье.
– А, жирный пес! – с яростью закричал Кунчук, увидев пашу. – Ты не умел ценить моей дружбы, так умей почувствовать мою злобу.
Кунчук обнажил саблю.
– Мы с тобой еще успеем разделаться, но прежде мне надо отдать долг этому изменнику, – сказал паша, указывая пистолетом на черкеса.
Грянул выстрел, и проводник Кунчука рухнул…
– Вот ему награда за услуги, – проговорил паша, – а теперь твоя очередь.
Другой пистолет блеснул в его руке, но было уже поздно: сабля Кунчука тяжело опустилась на голову паши, и он повалился к ногам мстителя.
Азов пылал, в городе кипела тревога. Шайка Кунчука, захватив невесту, пленниц гарема и богатую добычу, спустилась по лестницам из крепости и скрылась в степи. Один Кунчук, оставшись на кургане, любовался плодами своей мести, с наслаждением смотрел, как огромные языки пламени лижут ненавистный ему Азов, но скоро и он оставил курган и присоединился к своим отважным удальцам.
Достигнув берега Кубани, партия расположилась на отдых. Наездники стреножили лошадей, построили два шалаша, один для красавицы, другой для Кунчука, и старались веселостью превзойти друг друга. Ночь прошла тихо и спокойно. Наутро черкесы заметили за собою погоню, но только тогда, когда она была уже совсем близко. Погоня настигла их, и черкесы падали под ударами неприятельских шашек. Кунчук отправил невесту и пленниц к переправе, но та оказалась отрезана и занята неприятелем. Переколов своих лошадей и укрывшись за их телами, черкесы дрались отчаянно, однако ряды их редели. Кунчук уговаривал прекрасную Гюль отдаться в руки неприятеля, но она не соглашалась. Тогда отчаянный любовник, обхватив одной рукой ее стан, а другой рубя своей страшной саблей, бросился сквозь толщу врагов к берегу Кубани. Пораженный смелостью наездника, враг расступился, Кунчук уже на берегу… но берег высок, внизу кипят бурные волны глубокой реки, а сзади мечи неистовых врагов… и он с разбега бросился с обрыва. Волны с шумом расступились и, скрыв навсегда под собою двух любовников, бурно пенясь и клокоча, потекли обычным путем…
С тех пор крутой мыс, видный с восточной батареи Павловского поста, в пяти верстах от него вверх по течению Кубани черкесы называют