Внутренняя политика Московского царства была уже лучше изучена, стали виднее изъяны приказной системы, остававшейся незыблемой во времена царя Алексея Михайловича. «До сих пор царь Алексей Михайлович был обращен к нам своими светлыми сторонами, и мы ими любовались, — пишет С. Ф. Платонов в очерке, написанном для издания «Три века». — Но были же и тени… Злых и мерзких дел за царем Алексеем современники не знали, однако они иногда бывали им недовольны». Историк обращал теперь внимание на то, что «при всей своей живости, при всем своем уме царь Алексей Михайлович был безвольный и временами малодушный человек». И эта «слабость характера была одним из теневых свойств царя». Если подобные характеристики, как со знаком «плюс», так и «минус», оставались все-таки приблизительными, то «другое отрицательное свойство» имело, по мнению Платонова, влияние на судьбы страны: «Царь Алексей не умел и не думал работать»; вся его «энергия» «уходила в отправление того «чина», который он видел в вековом церковном и дворцовом обиходе». Именно поэтому «добродушный и маловольный, подвижной, но не энергичный и не рабочий, царь Алексей не мог быть бойцом и реформатором»[31].
Текст Сергея Федоровича Платонова в издании «Три века» дополняли работы его московских и петербургских коллег, в первую очередь Александра Евгеньевича Преснякова. Характеризуя предмет книги, Пресняков связал эпохи царствования первых Романовых в XVII веке и «освободительных реформ Александра II». Именно в эти времена сложились «основные черты русского государственного и социального строя», объединившие «весь указанный исторический период в одно целое, которое можно назвать Россией «старого порядка»[32]. Взгляды Преснякова на историю царствования Алексея Михайловича изложены еще в одном труде, в котором вместе участвовали учитель и ученик — «Государи из Дома Романовых». В этой книге А. Е. Пресняков написал ряд очерков о «власти и населении», «делах церковных», «культурном переломе», «внешней политике». Но над общей характеристикой царя Алексея Михайловича у Преснякова все равно довлеет платоновская идея склонного к компромиссам правителя, отражавшего свое время, но не направлявшего его: «Весь духовный склад царя, более созерцательный и впечатлительный, чем боевой и творческий, сделал его типичным представителем тех поколений «переходного» времени, которые плывут по течению, не руководя им»[33].
Вершина историографии специального изучения эпохи царя Алексея Михайловича совпала с сакраментальной датой 1917 года. Тогда, 30 апреля 1917 года, состоялась защита диссертации Александра Ивановича Заозерского в Петроградском университете на тему «Царь Алексей Михайлович в своем хозяйстве». Основой исследования стали материалы Приказа Тайных дел, позволившие создать полную историю этого учреждения, показать его значение для внутренней политики и хозяйственной истории царского дворца. Исследование Заозерского о Тайном приказе показало царя Алексея Михайловича как правителя, сосредоточившего в своих руках «разные отделы управления», для чего и понадобилась «надстройка» в виде Тайного приказа. Но функции этого ведомства не оставались неизменными, примерно с 1664 года приказ стал в основном заведовать разросшимся дворцовым хозяйством, большую роль в котором играла личная гвардия царя — стрельцы