«Пошел снова Риг по прямым дорогам;
к дому пришел, с юга был вход,
не заперт он был, и на двери кольцо.
В дом он вошел, пол устлан соломой,
там двое сидели, смотря друг на друга,
пальцы сплетая, — Мать и Отец.
Стрелы хозяин строгал и для лука
плел тетиву и к луку прилаживал;
хозяйка, любуясь нарядом своим,
то одежду оправит, то вздернет рукав.
Убор был высокий и бляха на шее,
одежда до пят, голубая рубашка,
брови ярче, а грудь светлее,
и шея белее снега чистейшего.
Риг им советы умел преподать;
сел он потом посредине помоста,
а с обеих сторон сели хозяева.
Мать развернула скатерть узорную,
стол покрыла тканью льняной,
потом принесла, положила на скатерть
тонкий и белый хлеб из пшеницы.
И блюда с насечкой из серебра,
полные яств, на стол подала,
жареных птиц, потроха и сало,
в кувшине вино и ценные кубки;
беседуя, пили до позднего вечера.
Риг им советы умел преподать;
встал от стола он, постель разостлал.
Пробыл он там три ночи подряд
и снова пошел серединой дороги;
девять прошло после этого месяцев.
Сына Мать родила, спеленала шелками,
водой окропила, он назван был Ярлом;
красен лицом («красен» в буквальном смысле (не вместо
«красив»), в подлиннике: «…rauþan ok rjóþan» — имеется в виду