Она тянет руку к напиткам, и рука не проходит насквозь. Пальцы натыкаются на что-то твердое, холодное и влажное. Констанция вынимает банку из корзины, и вокруг нее тысячи гостиничных окон беззвучно рассыпаются осколками. Исчезает брусчатка мостовой, испаряются поддельные пальмы.
Повсюду возникают люди. Они сидят и лежат, но не на тенистой городской площади, а на разбитом грязном асфальте. Многие без рубашек, почти все босиком. Живые скелеты. Некоторые забились поглубже в самодельные палатки из синего брезента, видны только измазанные засохшей глиной ноги до щиколоток.
Старые покрышки. Мусор. Какая-то жижа. Несколько мужчин сидят на пластиковых канистрах, в которых когда-то был напиток под названием «СанШайнСикс»; женщина размахивает пустым мешком из-под риса; c десяток истощенных детей сидят на корточках в пыли. Нет никакого движения, как было, когда она коснулась контейнера для возврата книг возле старой библиотеки в Лейкпорте; только статичные изображения людей, рука проходит насквозь, будто перед ней не люди, а призраки.
Она наклоняется, заглядывает в затушеванные изображения детских лиц. Что с этими людьми? Почему их спрятали?
Потом она возвращается на беговую тропу на окраине Мумбая, которую нашла год назад; густая зелень мангров проносится мимо, будто зловещая стена. Констанция бежит вдоль перил – полмили в одну сторону, полмили в другую, – пока не находит то, что искала: нарисованную на тротуаре маленькую сову. Дотрагивается до рисунка, и мангры пропадают: вместо них обрушивается стена красно-бурой воды, несущей с собою мусор и обломки. Вода смывает людей, заливает тропу, поднимается выше окон. К балконам второго этажа привязаны лодки; на крыше машины застыла женщина с поднятыми вверх руками, она зовет на помощь, на затушеванном лице не виден раскрытый в крике рот.
Констанцию трясет, подташнивает. Она шепчет: «Наннап» – и возносится ввысь. Земля поворачивается, Констанция вновь опускается. Австралийский скотоводческий городок, когда-то он очаровывал своеобразием. Поперек дороги выцветшие транспаранты:
ВНЕСИ СВОЙ ВКЛАД
ПОБЕДИ ДЕНЬ НОЛЬ
ТЫ МОЖЕШЬ ОБОЙТИСЬ 10 ЛИТРАМИ В СУТКИ
Перед муниципальным клубом в тени капустных деревьев бодро цветут бегонии в ящиках. Трава все такая же зеленая – на пять оттенков зеленее, чем все вокруг. Сверкает на солнце фонтан, гордо высятся деревья в цвету. Но есть ощущение, будто что-то здесь подправили, как на площади в Лагосе, как на беговой тропе в Мумбае.
Трижды Констанция обегает вокруг квартала и наконец находит граффити на боковой двери клуба: сова с золотой цепью на шее и криво сидящей короной на голове.