«Ты не только циник, но и грубиян».
— А ты не ответил на вопрос.
«Порча распространяется быстрее, чем я ожидал. Город балансирует на краю пропасти. Я проснулся и обнаружил, что меня окружает хаос».
— Ну да. Вместо того чтобы сражаться с венагетами, мы колошматим друг друга.
«И это после того, как столько ваших поколений отдали жизни за мир».
Логхиры, с точки зрения людей, живут невероятно долго. И еще дольше умирают.
«Неужели вы не способны сохранить мир?»
Люди для Покойника — предмет изучения, хобби в часы досуга. А еще он интересуется насекомыми.
Я слегка отвлекся, поэтому раздавшийся за спиной сдавленный стон заставил меня вздрогнуть. В дверях, разинув в немом вопле рот, застыл Дин. Похоже, те звуки, которые ему время от времени удавалось из себя выдавить, зарождались в ином измерении, там, где люди не приглашают в дом в отсутствие хозяина недисциплинированных молодых женщин.
— Я просто хотел убрать…
— …следы преступления, — закончил за меня Дин, подчеркивая голосом каждое слово. — Вы поселили у меня свою очередную пассию. А еще одна наверняка прячется в вашей спальне.
— С чего ты взял? Вовсе нет.
— Вы всегда так говорите, мистер Гаррет.
— Что ты имеешь в виду?
Снизу донесся вопль попугая.
«Иди сюда, Гаррет, — позвал меня Покойник. — Ты должен все мне рассказать. Я предвижу столько новых возможностей! Слави Дуралейник сейчас в Танфере? Чудесно! Замечательно! Безумно здорово!»
— Слави Дуралейник здесь? Ты что, спятил?
Дуралейник был легендарной личностью. Он начал с командира наемников в длившейся несколько столетий войне между карентийцами и венагетами. На первых порах воевал за венагетов, затем, уязвленный их высокомерием, перешел к нам. Но и карентийцы обошлись с ним схожим образом, несмотря на то что он был единственным толковым военачальником по обе стороны линии фронта. Посему Дуралейник сошелся с аборигенами Кантарда и объявил зону боевых действий независимой территорией, что привело к весьма любопытным последствиям.
В конце концов Карента одержала победу: наши генералы и колдуны оказались чуть менее некомпетентными, чем венагетские, а Дуралейника одолели численностью.
Началось великое переселение народов. Как ни странно, каждый беженец, судя по всему, считал своим долгом завалиться в Танфер. В итоге солдаты, возвращавшиеся домой с фронта, обнаруживали, что рабочие места, ранее принадлежавшие людям, заняты представителями других племен, а делами заправляют либо гномы, либо эльфы. Естественно, многим это пришлось не по нраву.
«Разве ты не понимаешь, что он попросту должен быть здесь?»