— Придя сюда, боги оставили прорехи в ткани мироздания. Когда хотят выпендриться или когда им нужно сотворить чудо, они используют могущество, которое добывают через эти прорехи. Возникает проход. А в потустороннем мире обитают жуткие твари, которым тоже хочется проникнуть в нашу реальность. Битва шайиров с годоротами открыла множество проходов. Некоторые из чудовищ обнаружили проходы до того, как те успели закрыться. И попытались прорваться. Вот что означали вспышки, которые мы видели. Глупые боги сражались так долго, что ткань мироздания ослабела, и преграда в любой момент может рухнуть под натиском чудовищ. На встрече будет решаться, как отразить эту угрозу. А также как поступить с шайирами и годоротами. Боги глупы, но не настолько. Они прекрасно помнят тех монстров, от которых сбежали десять тысяч лет назад. Страх перед чудовищами служил до сих пор основной сдерживающей силой.
— Откуда ты все это узнала?
Я был уверен: те сведения, какими поделилась со мной, Кэт получила буквально только что.
— Я слышу, о чем они говорят. — Девушка притронулась к своему виску. — Вот здесь.
Выходит, она слышит мысленную речь? Я вдруг сообразил, что уже давным-давно в ушах у меня раздается монотонный гул; должно быть, я тоже слышал переговоры богов, только слов разобрать не мог. Гул изрядно раздражал; судя по всему, скоро разболится голова.
И тут я заметил знакомую сущность.
У подножия холма, футах в ста от того места, где стояли мы, показалась Магодор. В отличие от прочих богов она выглядела вполне материальной в своем устрашающем обличье. Истинная богиня сражений. Смотрела Мэгги точно мне в глаза. Вид у нее был не слишком дружелюбный, но превращать мою жизнь в беспрерывное мучение она как будто не собиралась.
Я припомнил, что горожане, как правило, не замечали наседавших на меня богов.
— Кэт, ты что-нибудь видишь?
— Я вижу Магодор. Она смотрит на нас.
— Она знает, что я тут, хотя и не видит. Понимаешь, это она дала мне веревку.
— А… — Кэт утратила всякий интерес к Магодор.
Ну конечно — пожаловала ее матушка. Гордая, как и подобает супруге верховного бога, безразличная к осуждающим взглядам.
Следом прибыли остальные годороты и шайиры, в том самом облике, в каком сражались на городских улицах. Божественная ярость стала настолько явной, что ее можно было пощупать пальцами. Головная боль усилилась.
— Ты его знаешь? — спросил я Кэт, показав на одноглазого верзилу, который не принадлежал ни к шайирам, ни к годоротам.
— Это Богг. Любовник моей матери.
— Богг? Ты уверена?
Он подозрительно смахивал на Шинриза Разрушителя.