Гномы делают состояния, финансируя войны, но сами не желают видеть кровь. Таков уж их характер.
На углу Макунадо-стрит и дороги Чародея я заметил закрытый портшез, а рядом с ним — странное существо: не то человек, не то горилла. Его лапищи вполне были похожи на орудие, которым колотили в мою дверь.
— Это создание ручное? — поинтересовался я.
— Магвамп? Просто душка. Он такой же человек, как и вы.
В тоне ее слышался вопрос: не оскорбила ли она, сама того не желая, своего дружка Магвампа?
— Чем я могу быть вам полезен?
Господи, до чего же мне хотелось быть ей полезным! Магвамп отошел на второй план.
Я всегда старался быть ласковым с рыженькими, по крайней мере пока они не становятся ласковыми со мной. Рыжие были моей слабостью, впрочем ненамного опережая блондинок или брюнеток.
Женщина обернулась ко мне.
— Мистер Гаррет? — спросила она низким, хрипловатым, полным секса голосом.
— Обычно я прохожу под этим именем.
Сюрпризы, сюрпризы. Она была лет на десять старше, чем мне показалось с первого взгляда. Но время не отняло у нее ничего. Да, хорошее вино с возрастом становится только лучше. Со второй попытки я решил, что ей между тридцатью пятью и сорока. В моем нежном тридцатилетнем возрасте не обращают внимания на эту разновидность.
— Вы так смотрите на меня, мистер Гаррет. Я всегда считала, что это невежливо.
— Что? Ах да! Прошу прощения.
Попка-Дурак начал бормотать во сне о чем-то вроде межвидовой некрофилии. Это возвратило меня в реальный мир.
— Чем могу помочь вам, мадам?
Интересно чем, кроме очевидного, если, конечно, она ищет добровольца.
Я просто не узнавал себя. Женщины — мое слабое место, мое, если так можно выразиться, слепое пятно. Однако меня никогда не тянуло на зрелых матрон. Но в этой было нечто такое, что полностью завладело мной. И она это знала.
Больше деловитости, парень. Больше деловитости.
— Мадам, Гаррет — это я.
Я заикался, спотыкаясь о свой язык так часто, что скоро на нем не осталось живого места от отпечатков подошв.
Она наконец смилостивилась и улыбнулась:
— Не можем ли мы уйти с воздуха в дом?
— Да, конечно.
Придерживая дверь, я отступил в сторону. Что плохого она нашла в воздухе? Погода — лучше не бывает. Облаков так мало, что не за что удержаться, если вдруг взмоешь в небо. В городе редко приходится видеть такую голубизну.
Она без всякого жеманства протиснулась между мной и дверным проемом. Мы прижались друг к другу — иначе разминуться было невозможно.
Я закрыл глаза. Стиснул зубы. И залепетал:
— Мой кабинет — вторая дверь налево. Не могу предложить ничего, кроме пива и бренди. Мой слуга Дин в отъезде.