Ее физиономия помрачнела, превратившись в сморщенную черносливину.
— Вот как? — выжидательно проронил я.
— Мы давно его не видели. Возвращение Дождевика — плохая новость.
— Вот как?
Красуля любит поговорить. Если ее не прерывать, а лишь молча слушать, она иногда способна прокашлять нечто действительно важное. Но не исключено, что она воспользуется предоставленной возможностью поныть о своих болезнях и недомоганиях.
— Все как один твердят мне, — продолжил я, — что это очень плохой человек, но в то же время стесняются объяснить почему. Трудно испугать того, кто провел пять лет нос к носу с лучшими парнями венагетов или сшибался рогами с людьми, подобными Чодо Контагью.
Чодо одно время был королем преступного мира Танфера.
— Чодо использовал пытки, убийства и угрозы насилия всего лишь в качестве инструментов. Дождевик же мучает людей потому, что это доставляет ему наслаждение. Думаю, он не желает привлекать внимания и поэтому отправляет жертв в «Бледсо». Иначе мы находили бы их куски по всему городу.
Она продолжила рассказ, и передо мной встал портрет садиста. Еще одна ипостась Кливера.
Я начал было сомневаться, стоит ли мне встречаться с чудовищем. Но при здравом размышлении пришел к выводу, что я все же должен сделать это хотя бы для того, чтобы объяснить ему, что отсутствие симпатий к человеку не может служить достаточным основанием для отправления его в психушку.
Красуля продолжала болтать, щедро делясь слухами, фактами, фантазиями и предположениями. Она знала ужасно много о Дождевике тех давних времен, но ничего не могла сказать о сегодняшнем Кливере.
— Ну хорошо. — Я попытался унять ее словоизвержение. — Что ты можешь сказать о существующих ныне колдовских культах? О черной магии, которая способна привлечь скучающего подростка. Что происходит в этом плане?
Красуля на сей раз очень долго молчала. Я даже подумал, что ненароком коснулся чего-то запретного. Наконец она произнесла:
— Не исключено.
— Не исключено? Не понимаю. — Я не мог поверить, что, занимаясь столько лет торговлей магическими принадлежностями, она не знает ситуации на рынке.
— Я не монополистка в этой области. В городе есть и другие продавцы. Никто не может сравниться со мной по количеству и ассортименту, но торговля идет. Недавно в нашем деле появились совсем новые люди, но в основном они ориентируются на клиентов-нелюдей. Тебе следует поговорить с Виксоном и Уайтом. В отличие от меня они не задают вопросов покупателям, и их клиентура состоит из богатых людей.
— Мне нравится, когда ты начинаешь изъясняться таким языком.