— А ну стоять, мля! Вы кто такие?! — Наше приближение оказалось замеченным, но в этом явно была больше виновата случайность, чем бдительность часовых. Хотя бы потому, что никаких часовых тут вообще-то и не было. Было четверо надсмотрщиков с копьями и мечами, один из которых уже бежал в сторону хозяйственных построек данной плантации, да дюжина рабов, которые таскали на шеях явно крайне неудобные и тяжелые деревянные колодки, украшенные множеством каких-то выжженных руна. Видимо нормальные по местным меркам компактные и относительно удобные для носителя зачарованные ошейник были куда дороже данного эрзаца, где грубость исполнения компенсировалась размерами объекта, на который наносились магические письмена. И поскольку часть невольников трудилась непосредственно рядом с выходом наружу, то и взгляды присматривающих за ними головорезов оказались обращены в ту же сторону. — Стоять, я кому сказал!
— Ори громче, тебя на соседнем континенте еще плоховато слышно, — фыркнул Зак, с пренебрежительной усмешкой разглядывая побагровевшего от злости надсмотрщика. Тот…Не внушал. Средний рост, не слишком внушительное телосложение, туловище прикрывает кираса с явными следами ремонта в виде криво припаянной металлической заплатки. Заросшее недельной щетиной лицо несло на себе несколько уродливых шрамов и, кстати, не несло на себе характерной для риамцев бледности. Да и волосы его были не белые, а какие-то каштановые. И грязные, едва ли не блестящие от покрывающего их слоя жира. Из особых примет данного человека можно было отметить татуировку в виде крупной чешуи, покрывающую лоб и щеки — такие отметины армия Республики Драконов ставила тем перебежчикам, кто шел к ним на службу. — А лучше не ори и не докапывайся до путешествующих наемников, которые мирно идут по своим делам. Целее будешь.
— Не похожи вы на наемников, — из глубин виноградной плантации к воротам прибыло еще полтора десятка человек, и видимо поэтому находившийся вблизи ворот надсмотрщик вдруг невероятно обнаглел и расхрабрился. Его товарищи все как один не слишком походили на коренных риамцев и мало смахивали на людей и нелюдей обремененных интеллектом, но зато поголовно несли на своем лице татуировку в виде чешуи. Оружие их и доспехи за крайне редким исключением заслуживали гордого эпитета: «мусор». Все грязное, нередко ржавое, со следами многократного ремонта, пригодное не для серьезного боя, а лишь для запугивания рабов…А вот военнопленные, пожалуй, подобным сторожам могли бы вломить несмотря на копья с обвязанными для прочности веревками потрескавшимися древками или сабли, сточенные едва ли не до кухонных ножей. Похоже, захватившие данную территорию ящеры решили заменить прежних владельцев какими-то городскими отбросами, поклявшимися в верности новым хозяевам. Вояки так себе, особенно если вооружены самыми никчемными из трофеев, но бесплатные и очень жаждущие выслужиться. — Скорее уж на бандитов каких или на дезертиров…Взять их, парни!