Как странно, что я сейчас вспомнила о своем первом муже, а не о Лузгине. Руки Димона уже стаскивали с меня трусики, его тяжелое учащенное дыхание свидетельствовало о его решимости продолжать откровенные ласки. Я так хотела ощутить в себе эту огромную, возбужденную, напряженную плоть, что даже застонала от нетерпения.
— Ты ведь позволишь? — обдавая меня горячим дыханием, шептал парень. Я колебалась. Мне невыносимо хотелось блаженства, полета, состояния эйфории. — Не лишай себя удовольствия. Я обещаю, ты не пожалеешь, детка…
— Нет, — я отчаянно мотала головой, потому что только теперь поняла, что моему поступку нет прощения, оправдания. Я не дешевая шлюха, мне не нужны случайные связи. Как же этот юный самец не понимает. Ну вот, стоит только потанцевать с парнем, как он считает, что ты готова переспать с ним. А у меня есть муж, он думает, что его жена сейчас мирно спит в нашей постели. Какой ужас! Зачем я столько пила?
Напор партнера возрастал. Его тело каким-то образом оказалось между моих раздвинутых ног. Я ощущала его тяжесть, слабый аромат незнакомого одеколона. Мне захотелось сорвать с парня идиотскую бандану, кончики которой щекотали мою шею. Резким движением я сорвала ее, бросила на пол и запустила пальцы в неожиданно мягкие, шелковистые волосы. Какое приятное ощущение. Димон решил, что это молчаливое согласие. Хотя, положив руку на сердце, что он еще мог подумать? Крепость сдалась после недолгой осады. Мои трусики беспомощно болтались на щиколотках, норовя упасть на пол. Я поняла, что больше никто не станет ни о чем спрашивать. Я получу то, к чему привело меня мое безрассудство. Я настолько пьяна, что слова, которые я пыталась произнести, казались невнятным бормотанием. Я собрала последние силы, остатки воли и закричала. Это был нечеловеческий крик, потому что он испугал даже меня. Я не могла соотнести этот животный вой с моим естеством. То не я кричала. Сдавленный, ужасающий вой разрезал пространство, заглушил музыку, льющуюся со всех сторон сквозь стены, сквозь окно. Я ощутила сильный удар в лицо, после чего все закружилось и померкло.
Первое, что я услышала — нарастающий шум. Невыносимая, панически холодная атмосфера, в которую мне нужно возвращаться. Я открыла глаза и увидела Ладу, склонившуюся надо мной. Еще почему-то горели щеки, как будто я получила сильную оплеуху.
— Вася, ты меня слышишь? — Голос Лады в любом состоянии я не спутаю ни с чьим другим. Даже сквозь громкую музыку транс-дэнс я уловила знакомые интонации самого сексуального голоса в мире. Но ответить не было сил. Я лишь кивнула и снова закрыла глаза.