— А что она тебе сказала? — рассеянно спросил брат. Он смотрел в сторону — похоже, печатал что-то на другом мониторе.
— Сказала: «Извини, у меня внезапно начались эти дни»! Вот что она мне сказала, Федя!
— Ах, это… — Федя хихикнул. — Да, забыл предупредить. Ты постоянно меня выводишь, и я не успеваю снабдить тебя информацией. Виртуальная реальность — дело очень непростое. Мы пытаемся создать идеальную копию физического тела, избавив его от множества недостатков, свойственных оригиналу. Всё было прекрасно, но в последнее время нас завалили жалобами. Дело в том, что, изменив соответствующим образом гормональный баланс у женщин, мы лишили их и возможности испускать виртуальный аналог неких феромонов… В общем, у многих мужчин начало пропадать половое влечение. Пришлось вносить коррективы…
— Так это у пидарасов! — взвыл я. — Зачем ты нормальным-то людям жизнь портишь?! Это уже п**дец какой-то!
— Мёрдок, это — биология. Не я придумал. Ты удивишься, но половое влечение больше зависит от обоняния, нежели от визуальных образов и осязательных…
— П**дец, — резюмировал я и закрыл глаза ладонью. — В реале хоть самовыпилиться можно.
— Ну извини. Это уж вообще не я решаю. Это — наша биологическая группа, меня поставили перед фактом.
— Беспредел — без согласия владельца изменять его организм! Если у меня уменьшится член, я вырвусь отсюда и перебью всех в твоей биологической группе, так им и скажи. Каждое утро буду измерять длину линейкой.
— Я даже не сомневаюсь, — вздохнул Федя. — Слушай, давай сегодня не будем ссориться, а? Я коротенечко тебе всё расскажу — и убегу на совещание. Кстати, как тебе уник?
— Кто? — Я посмотрел на Федю сквозь пальцы.
— Уникальный инструмент. Я из кожи вон лез, чтобы успеть заключить контракт с какой-нибудь реальной фирмой-производителем, и успел.
— А. Так это твои выходки? — Я усмехнулся. — Картинка как картинка. Мне всё равно на нём чёрт-те сколько играть нельзя.
Радость от обладания Риккенбакером померкла довольно быстро, буквально утром, когда я открыл инвентарь полюбоваться на него. Была б настоящая… Эх, беда. Не держать мне уже настоящих гитар в руках, не играть настоящую музыку. Выть от тоски хочется, ещё и Сандра, со своими «днями». И бухать-то противно. А надо.
— Ты серьёзно забыл? — Федя посмотрел на меня с жалостью.
— Что забыл? Вчера была годовщина с тех пор, как ты впервые поцеловал меня в задницу? Так не было такого, не фантазируй, грязный извращенец.
— Вчера был твой день рождения. Наш… С днём рождения, брат.
Я опустил руку и тяжёлым взглядом посмотрел на Федю. Он улыбался, но под моим взглядом улыбка померкла.