— Я думала, это была твоя идея…
Сейчас, когда мы обсуждали Лену, когда Денис с такой нежностью и благоговением о ней отзывался, стало до безумия дискомфортно держать его за руку. Это казалось чем-то неправильным, и я решила налить нам чай, а потом спрятала руки под стол. Власов все понял.
— Идея с рестораном — моя: концепция, стилистика и прочее. Но без стартового капитала все было бы пустышкой. Лена оформила на себя несколько кредитов, на эти деньги мы открыли «Фьюжн». Так что, все, что у меня есть — ее заслуга. По бумагам ресторан принадлежит Лене, но на деле я директор, а она маркетолог.
— У вас замечательно получилось. Я искренне рада, что ты осуществил мечту. Помню, как ты рассказывал мне о музыке, как играл на нашей школьной дискотеке, а потом на даче.
Я нисколько не кривила душой и действительно радовалась за Дениса, но в глубине души завидовала Лене. Будь у меня возможность, и я бы поддержала его. Знай о том, что случилось, сама взяла бы кредиты, ссуды… Все, что угодно, ради этого мужчины.
— А ты? Как твои успехи в скрипке? Ты ведь потрясающе играла, — сам того не зная, Денис тронул мое больное место.
— Я больше не играю, — опустив взгляд, ответила я.
— Почему?
Я посмотрела на Дениса, не зная, что ответить — правду или солгать. Но сегодня была наша последняя встреча, и мы негласно договорились быть откровенными.
— Мне было тяжело… Ты научил меня любить скрипку, но только в результате я ее возненавидела. Родители уступили, потому что за это я обещала выучиться на юриста и работать с матерью.
И снова возникло молчание. Я вспомнила тот день, когда играла «К Элизе» в его квартире, как он искусно соблазнял меня, как сделал своей. По затуманенному, с юности знакомому взгляду я поняла, что Денис вспомнил то же самое. Нужно было как-то разрядить обстановку, но я не представляла как это сделать, и просто отвернулась к окну, разглядывая спешащих куда-то прохожих. Власов последовал моему примеру и тоже стал наблюдать за людьми на улице.
— Знаешь, Лисенок, — наконец прервал молчание он и снова взял меня за руку, — если бы мы с тобой были свободны, я бы предложил тебе начать все сначала, чтобы я мог исправить свои ошибки…
— Но мы несвободны, — голос дрогнул, и я почувствовала, что вот-вот заплачу, только показать свои слезы ему не могла. — Прости, я отойду на минуту.
Резко вскочив из-за стола, я почти пулей выбежала из зала, натолкнулась на официанта и у него узнала, где дамская комната. Прислонившись спиной к двери, я постаралась глубоко вдохнуть, но из-за всхлипов не получалось. Как маленькая девочка я разрыдалась.