Но ещё ранее Отечественная война 1812 года мыслилась и как патриотическое и как национальное движение.
«Французы явились как представители космополитической идеи способной, во имя общих начал, прибегать к насилию, к убийству народов; русские явились представителями идеи народной – с любовью охраняющей дух и строй самобытной, органически сложившейся жизни. Вопрос о национальностях был поставлен на Бородинском поле, и русские решили его здесь в первый раз в пользу национальностей», – писал русский литературный критик славянофил Николай Страхов.
Немецкий национализм был не предшественником, а напротив – побочным плодом русского патриотического противостояния Наполеону. Россия чрезвычайно широко раскинула сеть сопротивления завоевателю, увлекши многие европейские умы. Выдающийся военный теоретик А.А. Свечин в «Эволюции военного искусства» так описывает эту пропагандистскую войну России на немецком национальном фронте.
«В России был организован “Немецкий Комитет” под фактическим руководством Штейна, политического вождя национального движения в Германии, согласившегося взять на себя руководство русской агитацией… Образчиком агитационной литературы, отпечатанной в Петербурге, в сенатской типографии, в октябре 1812 г., на средства неограниченного монарха, является написанный Арндтом по особому заказу “краткий катехизис для немецких солдат”… Немецкий государь посылает немецкого солдата на войну: должен ли немецкий солдат воевать? Нет, отвечает Арндт; монархическая идея подчиняется идее национальной, отечественной, если государь натравливает своих солдат на неповинных, на имеющих право на своей стороне, если государь посягает на счастье и свободу своих подданных, если он хочет помогать врагам своего отечества, если он позволяет грабить, бесчестить, насиловать свое население, то слушаться такого государя значило бы нарушать божеский закон… Солдат должен помнить, что родина, отечество бессмертны и вечны, а монархи и всякое начальство уйдет в прошлое со своим мелким честолюбием, со всем постыдным, что они наделали…».
Созданная Россией пропагандистская машина просто не оставляла Наполеону шансов ни сломить русский народ, ни укрепить свое господство в Европе. Завоевателю противостояли не только солдаты, но и мастера слова от патетичного адмирала Шишкова, ставшего автором царских манифестов и отчетов русского командования, до виртуоза популистской пропаганды графа Ростопчина с его афишами.
Без культурной, символической составляющей нам не понять многих важнейших исторических событий, от данной прежде всего по политическим соображениям Бородинской битвы, в которой каждый русский офицер считал за счастье погибнуть или получить ранение, и до эпического и ужасающего пожара Москвы. Россия противопоставила Наполеону не только превосходство духа, но и превосходство разработанной патриотической идеологии.