"...Все, что Вам мерещится в темноте, когда нибудь осмелеет и шагнет навстречу из сумрака..." WR
Сакура... Веточки с маленькими розовыми цветочками на бабушкиной клеенчатой скатерти могли кого угодно ввести в заблуждение, но не меня. Да, это похоже на цветущую вишню, но иероглифы, мелким шрифтом бегущие по окантовке, отвергали всякие сомнения.
Для меня цветки сакуры, это прежде всего Макс Вронский.. Нет, не подумайте, что у меня сбита ось соотношений или ассоциаций. Но разве, когда вы любите, романтичная мелодия не рождает в вас стойких мыслей о любимом человеке? Или знакомый запах его парфюма, который вы почуяли на незнакомце в лифте?
Почему сакура?
Всему виной мои дурацкие, навязчивые фантазии. Просто когда я думала об этом парне, то представляла, как на нашу, в моем представлении идеальную пару, падают невесомые лепестки, как в многочисленных романтических мангах, которые я в свое время прочла. Это впечатляло, это успокаивало, это давало шанс.
— Что тебя тревожит, Женечка?— Теплая рука бабушки коснулась моих пальцев, которыми я водила по розовым лепесткам на скатерти.
— Нет, все в порядке! —Я попыталась принять непринужденный вид и потянулась к кружке с остывшим чаем. Сколько себя помню, никогда ни с кем не советовалась, никогда в жизни ни кому не жаловалась, не просила помощи. И даже удивлялась тем людям, которые все время твердили о своих проблемах, ища повода вызвать жалость.
Жалость к самой себе, для меня всегда было неким табу. Возможно, я рано повзрослела, но то, что называется "не соответствовать общему имиджу уверенного в себе человека, у которого все отлично", для меня было самым постыдным и страшным.
"У меня все под контролем, эта вся эмоциональная суета, чепуха... меня не интересует. Мой круг интересов гораздо выше", вот, что вы прочтете на моем лице, если внимательно всмотритесь. Именно такое выражение ежедневно видит на моей физиономии брат, когда подолгу смотрит на меня за завтраком и ужином. Поэтому у него нет причин задавать мне ненужных вопросов. Это своего рода защита. От проникновения под "идеальную маску" на моем лице.
Некоторых вопросов я боялась как огня.
— Мы не виделись кажется с сентября, а ты так выросла, так похорошела..
Так непривычно слышать комплементы в свой адрес. Хорошенькой, меня давно никто не называл.
Нежная улыбка бабушки вызвала во мне странные эмоции. Ее улыбка напоминала улыбку матери и в этом доме, доме моих странных воспоминаний, все ощущалось непривычно реально. Когда- то я любила этот дом. И потолки мне казались более высокими и старенькие стулья более удобными. Отрывочные воспоминания накатывали волной, цепляясь друг за друга, словно магнитики, в разной последовательности: мама, в золотистом платье в ореоле солнечных лучей, что пробиваясь сквозь тонкие тюлевые занавески, освещали ее со всех сторон как райское видение; брат, что стащив последнюю конфету из вазочки на столе, дразня мечется по кухне, пытаясь спровоцировать на ответный шаг; темные сумерки под пологом толстого одеяла, которых я не боялась, потому что засыпая, могла сжимать в кулачке край его футболки. В этом доме нас всегда на ночь пристраивали с Никитой на старенький, но крепкий диван; Помню его ладонь, которую он прижимал к моим губам, сердито шепча на ухо- "хватит испуганно дышать мне в загривок. Усвой, наконец, трусиха, когда нибудь меня не окажется рядом, и то, что мерещится тебе в темноте, осмелеет и шагнет навстречу..."