Понедельник
— Привет. Это я, — сказал Чеймберс, скормив автомату еще одну десятипенсовую монету и зажав трубку между плечом и ухом. Услышав раздраженное «Что?», еще раз повторил: — Это я!
— Что?
— Бен!.. Бенджамин Чеймберс… Мы живем вместе.
— Бен? Связь ужасная. Ты где?
Он выглянул из окна и был награжден видом утреннего пьяницы, справляющего нужду на стену центра занятости.
— Вестминстер, — солгал он. — Справа от меня Вестминстерский дворец, а слева… — Он повернул голову и скривился: казавшийся диким кот поедал, похоже, дохлую крысу. — Ну, ты примерно знаешь. Я хотел позвонить тебе сразу. Угадай, кто выбил себе испытательный срок!
— Ты больше не отстранен?
— Нет. Ты бы меня видела. Я спокойно ворвался прямиком в офис Хэмма, мягко хлопнул дверью, сел, когда мне предложили, а затем сказал ему в лицо, как сильно мне жаль.
— Спасибо.
— Завтра первая смена.
— Мне пора, но это отличные новости. Теперь жизнь может потихоньку возвращаться в норму, да?
— Ага, — ответил Чеймберс, почти успев сказать, что любит ее, прежде чем она повесила трубку. — В норму. В норму, — пробормотал он, переходя улицу к захудалой мясной лавке.
Мужчина за стойкой оглядел его с подозрением, когда из сумки в его руках чуть не вывалилась толстая веревка, напоминающая свернувшуюся змею.
— Что я могу вам предложить?
— Две пинты вашей лучшей свиной крови, пожалуйста.
Винтеру правда-правда нужно было не опоздать на работу. Одетый в джинсы и джемпер, он выскочил из автобуса на Аксбридж-роуд и трусцой пробежал мимо магазинов к полицейскому участку Шепердс Буш Грин, слишком спеша, чтобы заметить поджидающего его снаружи Чеймберса.
— Винтер! — крикнул он.
— О. Нет. Нет. Нет. Я с вами не разговариваю, — сказал он, проходя мимо. — Вы что, в мало проблем меня втянули?
— Но вы не отстранены, как я вижу?
— Нет, — подтвердил он. — Второй страйк.
— Мне нужна ваша помощь.
Горько смеясь, он повернулся к Чеймберсу, гневно посмотрел на него и снова отрезал:
— Нет!
— Ну же. Мы оба знаем, что здесь что-то не сходится. Вы знаете, что эти два дела связаны.
— Я не знаю ничего! — огрызнулся Винтер. Начало моросить. — Парень признался, Чеймберс!
— Но что, если мы могли бы доказать, что он врет? Показать им, что мы все это время были правы?
Винтер взглянул на часы:
— Как?
— Мы их спровоцируем. Мы заставим их отреагировать эмоционально, ошибиться.
— И почему это звучит так знакомо? — сухо поинтересовался Винтер, окидывая взглядом своего взъерошенного коллегу.
— Я в порядке.
— У вас кровь на ботинках.
Взгляд Чеймберса метнулся вниз, но он не объяснился.