Дыхание у Джеймса постепенно выровнялось, и он хлопнул друга по спине:
— Брайан, сядь прямо! Воспаление легких схватишь!
У обоих стучали зубы.
— Снаружи нам оставаться нельзя, — сказал Брайан, растянувшийся на обледеневшей платформе.
На небольшом повороте поезд слегка накренился, ненадолго открывая вид на путь вперед.
— Если останемся здесь, замерзнем насмерть, ну или нас пристрелят, когда будем станцию проезжать. Спрыгивать надо, и побыстрее.
Тупо уставившись в одну точку перед собой, Брайан слушал, как под ними все чаще гремят стыки рельсов.
— Черт бы все это побрал, — тихо добавил он.
— С тобой все нормально? — На Брайана Джеймс не смотрел. — Встать можешь?
— Не думаю, что мне досталось сильнее, чем тебе. Хорошо хоть мы в санитарном поезде оказались. У нас тут больничные койки прямо за дверью.
Ни один из них не засмеялся. Протянув ладонь к дверной ручке, Джеймс слегка покрутил ее кончиками пальцев. Заперто.
Брайан пожал плечами. Безумная была мысль.
— Как только мы дверь откроем, нас тут же пристрелят. Кто его знает, что там за ней?
Джеймс все понял. Красный крест на немецкой технике всерьез уже никто не воспринимал. Символом милосердия долгое время злоупотребляли. Подобный транспорт истребители союзников больше не жалели, и им это было хорошо известно.
И пусть даже это правда санитарный поезд — дальше-то что? Понятное дело, пилотов союзников немцы ненавидели. У него у самого были причины ненавидеть служащих в люфтваффе. У всех на совести накопилось слишком много всего, чтобы в душе нашлось место милосердию. У всех, кто участвовал в этой безумной войне.
Встретившись взглядом с Джеймсом, Брайан кивнул. В глазах светилась лишь грусть.
Не могла же удача сопутствовать им бесконечно.
Поезд пронесся по железнодорожному переезду. В пятидесяти метрах от дороги в полутьме возле будки стояла охранявшая шлагбаум пожилая женщина.
Джеймс осторожно высунул голову и заглянул вперед. Еще не до конца рассвело. Вокруг тишина. Ничто не подскажет, что ждет их на следующем повороте — или через поворот.
В вагоне что-то зашуршало. В свои права вступило утро. Наверное, медсестры к работе приступили. Сзади щелкнул засов на двери, разделявшей два вагона.
Почувствовав секундное слабое прикосновение к воротничку, Джеймс поднял глаза. Брайан отошел за дверь и сделал знак Джеймсу подойти.
Через секунду дверная ручка дернулась. Высунул голову совсем молодой человек: сделав глубокий вдох, он удовлетворенно выдохнул. К счастью, ветер дул с севера, поэтому санитар прошелся по платформе и встал к ним спиной, а потом расстегнул ширинку.