Может, он потом и герцогиню выведет на чистую воду, но к тому времени это уже не будет иметь значения, потому что я буду глубоко и окончательно мертва.
Меня пробирает липкий озноб и герцогиня, глядя на меня сверху вниз, довольно улыбается — наверняка страх и паника высечены у меня на лбу.
— Ну-ну, — она как будто смягчается, но теперь меня этим не провести. — Не надо думать, что все окончательно плохо. На самом деле, ты получишь своего драгоценного королишку… по крайней мере, на какое-то время.
Пока она злобно бормочет о том, как ненавидит Эвина, я на всякий случай снова прокручиваю в голове ее слова о том, что она не собирается рожать королю, и что для этих целей будет использовать меня. Почему это так важно для нее? Ведь статус матери наследника — это неплохая защита на случай, если король когда-нибудь разоблачит ее хитрый план.
«Нужно рассказать герцогу», — вспыхивает в моей голове, и я тут же изо всех сил зажимаю эту мысль подальше.
Чтобы герцогиня даже не подумала усомниться в том, что в эту минуту я способна соображать, а не парализована страхом и полностью в ее власти, как она сейчас, наверняка, думает.
Игрейн тем временем уже утаскивают, и единственное, что я могу для нее сейчас сделать — поддержать хотя бы взглядом. И вселить каплю надежды, что скоро эти мучения закончатся.
Хотя это очень самонадеянно с моей стороны, ведь я не могу сказать даже сколько продлится моя собственная жизнь.
— А теперь, сиротка, — Лу’На делает знак охраннику и тот поднимает меня на ноги, — я хочу услышать, что ты поняла из моих слов, чтобы убедиться, что между нами нет недопониманий и ты понимаешь, какой короткой и тяжелой может стать твоя жизнь, если ты вздумаешь мне перечить.
— Я должна и дальше быть… вами, — стараюсь говорить тише, чтобы не выдать бурлящий внутри гнев.
— Хорошо, дальше, — поторапливает герцогиня.
— Я должна делать, как вы прикажете.
— И?
— И ничего не предпринимать самой.
— Хорошо. Что-то еще?
Я сглатываю, прокручиваю в голове ее слова и выдаю последнее, что она не озвучила прямо, но это открыто читалось между строк.
— Я должна покорить короля и… — Мне гадко даже подумать об этом, не то, что произнести вслух.
Хвала Плачущему, герцогиня и не ждет от меня этого.
Она снова впивается ногтями мне в щеки, крепко сжимая пальцы на моем лице.
Мне приходится выдерживать ее взгляд в упор.
— Я хочу, чтобы ты как можно быстрее соблазнила Эвина, оказалась в его постели и сделала так, чтобы каждая живая душа в замке, каждая мышь, каждая пылинка и трещина в полу об этом узнала.
Жмурюсь так сильно, что ресницы режут веки.