– Конечно, глупости, – раздосадовано ответил Кристиан. – Фридерика, я столько побегал ради твоей практики, а ты меня даже не поцелуешь?
После этого заявления Центральная гаэррская лечебница стала намного менее привлекательной. Я не просила Кристиана о помощи, поэтому не собиралась оплачивать выставляемый счет, который вырос уже за этот день, а за время до практики мог увеличиться до невероятных размеров.
– Я тебя уже поцеловала, – холодно напомнила я. – Если забыл, Эвелина напомнит.
– Ты такая красивая, когда злишься.
Но меня комплимент не успокоил. Любой намек на смерть сестры выводил меня из равновесия, и надолго выводил.
– Спокойной ночи, Кристиан.
Я была уверена, что он не пойдет провожать до комнаты. Так и получилось: Кристиан разочарованно бросил вслед слова прощания и ушел, по-видимому, решив, что Эвелины ему на сегодня предостаточно. Я было обрадовалась, но рано. В комнате ожидал сюрприз в лице Штрауб. Да еще и в компании военного мага, весьма довольного ее соседством. А вот Эвелина выглядела взвинченной до предела. И то сказать, Штрауб кого хочешь доведет за пять минут непрекращающейся болтовни, а они сидели здесь явно больше, на что указывала пустая коробка из кондитерской.
– Фридерика, наконец-то! – возопила Эвелина.
– А мы уже заждались, – вторила ей Штрауб. – Сидим час, не меньше! Можно подумать, у меня других дел нет, как тебя ждать.
Ее другое дело встало со стула, вежливо поздоровалось и уставилось на меня так, словно ничего прекраснее раньше не видело. Штрауб его представлять не стала. Думаю, не потому, что он – лицо временное в ее жизни, а потому, что мы с Эвелиной для нее были не слишком значимыми персонами.
– Могла бы не ждать. Неужели до завтра не терпело? Или даже до послезавтра?
Я ответила куда более резко, чем обычно в разговоре со Штрауб. Очень уж меня разозлили намеки Кристиана. Одногруппница чуть возмущенно приподнялась на стуле, но потом плюхнулась назад. Видно, слова для ответа оказалось слишком сложно подобрать, а шпаргалки под рукой не нашлось. Ее спутник продолжал смотреть на меня, не обращая внимания на затруднения своей дамы.
– Инорита чем-то расстроена?
– У инориты в планах было позаниматься, а не принимать гостей.
– Возможно, мы как-то компенсируем неудобство?
– Вряд ли.
Я подумала, что он не виноват в моем плохом настроении, и попыталась смягчить ответ улыбкой. Но это не понравилось уже Штрауб.
– Рильке! – отмерла она. – Не флиртуй с Артуром!
– Очень приятно, Артур Кремер, – церемонно поклонился тот. – Леди Штрауб забыла нас друг другу представить, но ее можно понять – она слишком расстроена.