— Да ладно тебе, ну хоть повспоминать остается, и особенно приятно, когда есть что! И потом, что ни говорите, а хорошее это было дело, творческое, а не разврат, как некоторым тогда казалось. Испытание для больших артистов! Так и стоит перед глазами, как эти двое вышли из темных углов кочегарки — на угольном фоне, сияюще-белые, словно лакированные, и скользкие, как рыбы… Появились под бой барабана, словно материализовались, — ручки вверх, запястья изогнуты, как на египетских фресках, — Надька это красиво показала, руки ее жили своей жизнью. — Эстер с богато разрисованным лицом, да и у Наума с лицом тоже было все красиво, но ко всему прочему еще и хрен торчал, сказка!
— Надька, не смущай молодого человека, ему же неловко! — покачала головой совестливая Веточка.
— Ты хочешь сказать, что я говорю неправду? Или считаешь, что Лева не в курсе, как это у мужчин иногда происходит? Чем это таким особенным я его удивляю? Что мы очень творчески проводили молодость? Из песни слов не выкинешь! В этом же весь смысл, не просто делать танцевальный конкурс, а с изюмом! Можно даже сказать, с чурчхелой! — Надьке так понравилось собственное сравнение, что она хрипло захохотала и закашлялась. — Ну, короче, Левочка, стали они танцевать на фоне открытой пышущей печки. Сюжет был, по-моему, про какого-то важного египетского бога и его рабыню, насколько помню.
— Это была не просто рабыня, а одна из его жен! — снова заметила Лидка.
— Лидка, к черту подробности! — встряла Павочка.
— Как это к черту? — удивилась Надька. — В подробностях вся суть! И одно дело сказать, что это было выступление по мотивам жизни египетских богов, а другое — что участники, ну боги эти, должны были изысканно совокупиться перед публикой, и не просто эстетично, а с буйной выдумкой, изяществом и непревзойденностью, показательное, так сказать выступление. Соревнование, одним словом. Конкурс!
Надька громко сглотнула, чуть не подавившись слюной, и снова сдавленно закашлялась, зачем-то разгоняя перед собой сизый дым.
— Куда он потом делся, Наум этот? Ни слуху ни духу. Интересный был персонаж, не человек, а именно персонаж! Маленький, верткий, постоянно в движении, некрасивый, с писклявым блеющим голосом, но все бабы были его, это ж как надо было уметь! Он, как самый юркий сперматозоид, всех растолкает, ото всех увернется, каждого обманет — и вот он, всегда самый первый, во всей красе, прошу любить и жаловать! И когда он появлялся в компании, все остальные мужики просто моментально шли на хрен. Он и кличку получил соответствующую — «виртуоз». Легенды о нем ходили побогаче, чем про Эстерку эту.