Застигнутая на месте преступления, Августа подскочила. Она хотела извиниться, заверить, что забрела сюда случайно и уже уходит, но слова замерли на языке. Из подсобного помещения вышел тот самый преподаватель, которого Августа мысленно отправила на пенсию. За прошедшие годы он постарел еще больше, превратился в сгорбленного белого луня. Вдобавок зрение окончательно ухудшилось – ныне мужчина носил очки с пузатыми толстыми стеклами.
Августа замерла. По спине скатилась капелька пота. «Да ну, – мысленно шикнула она на себя, – нашла, кого бояться! Да он собственного имени не помнит, с такого расстояния даже дракона не разглядит, не то что ауру». Однако здороваться с преподавателем Августа все равно побоялась. Она бочком, медленно, осторожно стала пробираться к двери. До поры, увлеченный собственными размышлениями, преподаватель не замечал ее, но потом, когда до заветного порога оставалось совсем чуть-чуть, он словно очнулся от сна и в упор подслеповато уставился на Августу.
– Кто здесь? – проскрипел его голос.
Августа побледнела и плотно сжала губы.
– Кто здесь? – настойчивее повторил преподаватель. – Я чувствую вас, вижу вашу магию. Она…
Он внезапно нахмурился и замахал руками:
– Изыди, исчадье Мрака! Черная кровь, черная кровь!
Перепуганная не меньше его Августа стремглав вылетела в коридор. Сердце билось где-то в горле, мешало дышать. Тогда, много лет назад, на приемной комиссии он тоже твердил о черной крови, способной обратить все в прах. Крови, подчинившей древнюю магию, той, которая помогла Августе принять облик Алисы.
Страх прилипчив. Его невозможно залить вином. Он не оставляет человека по ночам, душит во сне, заставляя вскакивать в холодном поту. Страх же толкал в спину Конрада, когда он быстрым шагом, чтобы не передумать, двигался вдоль череды покосившихся заборов.
Темнота – глаз выколи! Редкие фонари покачивались на специальных шестах под стрехами, но они вскоре закончатся. Глухомань. Окраина. Здесь селилась беднота, те, кому не хватало денег на меблированную квартиру в доходном доме, не говоря уже о собственном полноценном жилье. Ближе к реке в покосившихся хибарах устроились рыбаки. Место опасное, но Конрад не боялся приставленного к горлу ножа. Та, к которой он направлялся, куда опаснее.
Он долго думал, не сразу решился, переодевшись в старую заношенную одежду, покинуть служебные апартаменты в университете. Лицо тонуло в тени глубокого капюшона. Со стороны казалось, изрядно подвыпивший подмастерье возвращается в свой угол из трактира. Конрада действительно качало, но вовсе не от вина. Сегодня за ужином ему в горло не влезло ни крошки. Проректор с трудом сумел проглотить стакан воды и сиднем сидел до темноты, дожидаясь, пока привратник запрет ворота и завершит традиционный обход. Тайком выбраться из университета не составило труда: в силу занимаемой должности Конрад ведал ключами от всех дверей и калиток. Через одну такую, за конюшней, он и выбрался наружу.